Мать извела меня, папа сожрал меня. Сказки на новый лад

Кривошея: Я ль не красавица? Трудно разговаривать, когда эдак скрутило. Мать приводит меня сюда встречаться с мужчинами. Люба я им в принцессиной моей ночнушке, а иногда я балетные па им выделываю, которые с диска про Барби. А за это дают мне жидкого да сладкого, и я даже цвет могу сама выбрать. Допиваю редко — засыпаю. Не всегда мне все нравится, но зато рано или поздно заканчивается. А теперь вот засунули меня между кроватью и стенкой, и лезет мне ворс ковровый в нос, а на голове что-то мокрое, и волосы-то немыты.

Теплорот: Кривошея, и мы все грязны, давлены, скучно нам, любопытно да пить хотим. Выбирайся из-за кровати, отвратная ты девчонка. Полезай-ка ты ко мне в теплый рот, пошли вместе ночь поглядим.

Кривошея: Отныне зовите меня Красотою, ибо сказ этот я буду сказывать. Тою ночью Теплорот провел схожие собеседования с подстреленным псом, гноящейся берцовой костью лошажьей и синим яйцом, насаженным на палку. Все они влезли в Теплорота — да так, что нижняя губа у него раздулась, как у жабы, и ворочаться стало совсем уж невозможно. Вонючая труппа эта решила было встать лагерем на дорожке у публичной библиотеки, но кругом так насорили петлями да засовами, стеклом бутылочным да пластиковыми останками дешевых очков от солнца, что кожа у Теплорота вся иззуделась, того и гляди проткнется раздутая губа.

Теплорот: Ой!

Брадочёс: Ой!

Коленчёс: Совой!

Кривошея: Носовой!

Пес: Но свой!

Увечье: Вой!

Яйцо: Бред дармовой!

Кривошея: Ох, ничего задарма не жди! Жизнь — вынь да покажь, а не глянь да гляди!

Кривошея: И пошли они дальше. Тут глядь — мотель на мели, там люди спали за шорами: то ли драными, то ли простреленными, то ли сбитыми, будто колючий косой семафор.

Коленчёс: Что он сигналит? Что означает? Этот узор из штор и теней. Зашоренный этот узор. И как это выстрелом пробило солнышко в будке кассира.

Увечье: Не снесешь позора — не поносишь узора.

Пес: А калибр-то невелик. И кассир сбежал давным-давно. Не ходят тут деньги с рук на руки. У этих людей тут сквот.

Яйцо: Как полопаешь канарейку, так и потопаешь кота. Любишь пыль в глаза катать, люби и пули во лбы пускать.

Брадочёс: Вот что скажу. Я истаскался, что твой половик. Расползаюсь по швам не сходя с места. Лежу плашмя. С кошками жить — по-кошачьи хвостом крутить.

Кривошея: И тут-то они приметили, как сочится свет из дальней правой комнаты. Все прижались к стеклу, да так, что чуть не порвали вязкий свой возок, и заглянули в шторную щелку, и оказалось, что смотрят они через плечо юнцу, а тот курил и играл в бокс на телевизоре. Комната пустая да убогая, но труппа все равно подумала: вот бы славно внутрь, на диване посиживать да в бокс поигрывать, а не подпирать собою стенку мотеля, что потонет того и гляди в сырой земле. Лучше уж вместе с мотелем провалиться, чем вслед за ним.

Все: Слей в дыру

Вмажь кроту

Вякать рту

Всем в дому

Нам нужен сток

Вот нам дыра

Вот нам ржа

Дайте нам кровь

Есть в нас брешь

Дай нам кокиль

Всем домой, всем домой

Дыра та всосет

Все что вольем

Ей в глотку, когда

Папка в домик придет

Слушай, сладко было нам

Но есть мед и у меня

Хезал я этот мед

Из дыры в потрохах

Мне его через край

Мне своих бед полно

Кривошея: Одна я лишь останусь с тобой навсегда. Кра-соо-та.

Кривошея: Их заворожила эта гармония, а юноша прикурил трубку — и вдруг одним движением подпрыгнул и развернулся. Отдернул шторы и выглянул на улицу. А потом как тяганет их вниз, они в правом углу и оторвались от потолка — полкомнаты стало видно снаружи. Тут юноша исчез из виду, но потом вернулся, а сам тянет себя за нижнюю губу и десны трет.

Юноша: Дум-думай

Тюк-тюкай

Туша, крага

Круто вдарь

Дай в сопло

Мясо в фарш

Блядь на блядь

Шасть да хрясь

«Странк и Уайт»

Страсть — морд-дасть

Свет не заря

Мочи почем зря

Клад, клад

Клад души

Чем Бог нам помог

Тем, что взял да родил

В ночь меня, я юро-

диво живо

Во дела-а.

Под замком с остальными дичьем.

Кривошея: И лишь я одна с тобой навсегда. Кра-соо-та.

Кривошея: И вот наконец глянул он вниз и увидел их: размазню дорожную, отощавшего мальчонку, пришитую девчонку, подстреленного пса, гнойную кость и яйцо на колу, все сидят в Теплом Рту, который так растянуло, что едва не просвечивает, и течет из уголка его прозрачная жидкость с гноем. Все они на юнца из ран своих глазами захлопали, и давленые затекшие члены их влажно заелозили. И заговорили они тут все хором, что тебе кладбище дыбарем или циркулярная пила.

(Все говорят в один голос, что тебе кладбище дыбарем или циркулярная пила.)

Кривошея: Юнец схватился за резиновое свое лицо да как заорет, хоть крик его и смахивал на хрип. Да и бросился в хлипкую дверь и мимо них в ночь, что уж слегка посерела по швам, будто застиранная.