Мать Лжи

Приближение бури жители города увидели за несколько дней, поскольку то был один из мощных морских ураганов, что зарождаются над окутанными паром водами Флоренгианского океана. Оттуда ураган направился к берегам, пронесся над прибрежными джунглями и болотами и устроил настоящий разгром в Плодородном Круге, занимавшем большую часть Грани, Как и его предшественники, он явился в Селебру с востока. С каждым днем он поднимался все выше и выше над покрытой дымкой стеной мира. Белый в полдень, черный на рассвете и кроваво-алый на закате, он царствовал в небе и зловеще нависал над землей. По дороге к городу он растратил часть своей смертоносной силы, но его все-таки хватило на проливные дожди и свирепые ветра. Он еще мог срывать крыши с домов и валить деревья, смывать мосты и затоплять низины. Среди буйства злобной стихии заметить одинокого путника было попросту невозможно: ураган накрыл его своими черными крыльями и спрятал от глаз тех, кто хотел его убить.

Марно Кавотти шлепал по раскисшей колее рядом с маленькой повозкой, нагруженной амфорами с вином. Повозку тащил старый гуанако по имени Страдалец, чье непрерывное ворчание говорило о том, что он и впрямь недоволен жизнью. Впрочем, Кавотти старался держаться против ветра и защищать гуанако от веток и мечущегося в воздухе мусора. Из-за поваленных деревьев и вышедшей из берегов реки Мятежник мог и не успеть в город до закрытия ворот. День уже клонился к закату, когда из тумана выступили стены и башни Селебры, но по закону ворота не должны были закрывать до тех пор, пока не прозвонит колокол, возвещающий о начале комендантского часа. Закон есть закон.

Опустив голову, путник прошел под огромной аркой на узкий барбакан. Скрип колес его повозки гулким эхом отразился от стен; в каньоне завывал ветер, швырявший перед собой дождь. Наступил самый опасный миг. Главное — не вызвать подозрение у стражи, иначе внешние и внутренние ворота захлопнулся и Кавотти окажется в ловушке. Из сторожки с криками выбежал тощий черноволосый флоренгианин — мальчишка в бронзовом шлеме и с мечом в руке. И то, и другое было ему слишком велико, зато кольчугу на груди украшала перевязь с цветами дожа, а на шее висел бычий рог, означавший, что его владелец наделен определенной властью. Для Кавотти мальчишка не представлял никакой угрозы: он свернет ему шею, прежде чем тот вытащит меч. Даже если он успеет подуть в рог и призовет на помощь дюжину таких же воинов, Кавотти ничего не стоит их убить.

— Вот дерьмо. Поганая тебя разбери! Вытащил честного человека на улицу в такую погоду!

Мальчишка прищурился, вглядываясь в струи дождя. Естественно, в ненастье на улицу выгнали самого молодого стражника.

Кавотти натянул поводья, и повозка остановилась, а сам он отвесил низкий поклон.

— Почтеннейший страж, я Сьеро из Сайизо, служу благородному мастеру Скарполу из Трейана и везу продукты из его поместья во дворец, который находится здесь, в Селебре, на пьяцца Колонна. Если позволите, я отмечу, что на мою голову пролилось куда больше холодной воды, чем на вашу.

Все названные имена были настоящими, да только не имели к нему никакого отношения. Он стоял, покорно опустив глаза и глядя в землю.

— Свиньи тебя задери! — воскликнул мальчишка с мечом. — Что за продукты ты везешь?

В эту минуту из сторожки вышли еще два стражника, и надежда Кавотти на успех почти растаяла, поскольку то были светлокожие вигелиане с соломенными волосами и коротко подстриженными бородами. Из одежды на них были только кожаные сандалии и полосатые набедренные повязки с цветным поясом, но медные ошейники указывали на их принадлежность к культу Веру. Они обошли повозку, и Кавотти их больше не видел.

Дурное предчувствие было таким сильным, что волосы на голове Кавотти зашевелились — впрочем, не в буквальном смысле, иначе стражники увидели бы его собственный медный ошейник, и тогда он бы умер. Для подобных случаев он и отрастил волосы и бороду. Из-за ошейника Кавотти отправился в путь во время жуткого урагана, ведь в хорошую погоду шарф, повязанный вокруг головы, и кожаный плащ с высоким воротом вызовут подозрения. Одежда, помогавшая ему прятаться от врагов, одновременно делала его уязвимым — верист рискует в ней запутаться, принимая боевую форму. Два полуголых ледяных демона могут сорвать свои набедренные повязки в один короткий миг.

— Это вино, многоуважаемый страж, — сказал он мальчишке. — Меловые пометки на бутылках означают, что их везут во дворец его светлости, а не на продажу.

Надписи вполне могли произвести на стражника должное впечатление, пусть он, как и Кавотти, не умел читать.

— Показывай свое вино, вонючка, рожденный в канаве мерзкий ублюдок жабы!