Мать наследника (СИ)

- Аделия, - облегченно выдохнул он, стоило мне войти. – Где ты была?! Почему у тебя такой вид? Что случилось? – он выдавал вопросы один за другим, а я не могла ответить ни на один. Не говоря ни слова, я подошла к отцу и крепко обняла его. В тот момент я даже не думала о том, что Габриллион видит проявление моих чувств к папе. Мне была необходима поддержка, близость родного человека.

- Ответь на вопрос, - раздался сухой приказ моего мужа. – Где ты была? Слуги около часа не могли найти тебя.

- Я молилась, мой царь, - ответила я, ни капли не солгав. Габриллион поднял на меня внимательный взгляд и несколько минут вглядывался в мое лицо.

- Странно, что ты решила помолиться в день приезда своего отца, - с подозрением прищурив глаза, протянул мой муж. – Да еще так долго.

- Оставь свои вопросы, - бросил ему отец, нахмурившись. – Аделия, пойдем, нам нужно поговорить, - впервые отец проявил такую твердость в общении с Габриллионом. Не дожидаясь реакции моего мужа, он вывел меня из комнаты и направился в сад, из которого я только что вернулась. – Как тебе живется с твоим мужем? – с напряжением в голове спросил отец, оглянувшись, чтобы проверить, не подслушивает ли нас кто-нибудь. В саду мы были одни.

- А как ты думаешь, папа? – грустно усмехнулась я. На миг мелькнула мысль поделиться с отцом происшествием в часовне, но я быстро отмела меня. Папа не верит в чудеса, он скорее сочтет меня сумасшедшей. – Он отвратительный человек. Мне жаль, что я стала его женой, - при этих словах щека отца дернулась. Слышать такие слова ему неприятно, но я не хочу лгать. Он задал вопрос – я дала честный ответ.

- У нас не было иного выхода, дочь, - ответил отец, не глядя на меня. – Теперь я не уверен в том, что твой муж сдержит свои обещания, но брак с тобой – единственное, что удерживает его от открытого нападения. Ты сделала большое дело, поверь. Я хочу, чтобы ты знала: если вдруг Габриллион нарушит свои клятвы и совершит нечто неожиданное, ты всегда будешь находиться под моей защитой.

- Завтра утром ты уедешь, отец, - прошептала я, смотря прямо перед собой. – Я останусь наедине с этим пьяницей. Если он вдруг решит отрубить мне голову или обвинить в надуманной измене, ты ничего не сможешь сделать. В этом дворце нет твоих шпионов, а открыто приставить ко мне своего верного человека ты не можешь – Габриллион не позволит. Мне приятно твое беспокойство, отец, но давай смотреть правде в глаза: ты не можешь защитить меня.

«Роди мне наследника, и я сделаю так, что ты больше ни дня в этой жизни не будешь плакать и бояться своего супруга…». Слова бога прозвучали в моей голове так, словно он шептал их мне прямо в ухо. Даже мой отец не в состоянии ничего сделать в данной ситуации, а незнакомец утверждал, что сможет все изменить и все исправить. Он спасет меня, защитит, оградит мое тело и мою душу от посягательств отвратительного царя. Его предложение родить ребенка ничуть не пугало меня. Всю юность с готовилась стать матерью, так чего бояться? Вот только, пугает перспектива всю жизнь обманывать всех вокруг, лгать об отцовстве наследника, носить в себе эту тайну. А вдруг кто узнает? Что тогда? Но ведь меня будет защищать сам бог…

- Он не посмеет навредить тебе, - с возмущением возразил отец, но я почти не слушала его. Мысли все время убегали туда, в часовню. – Это будет огромным скандалом! Пусть у него армия и флот, пусть он силен, но даже такой безумец, как Габриллион не станет ссориться со всеми соседями и лишать себя союзников!

Отец так громко возмущался, что я с грустной усмешкой поняла: в глубине души он боится, что муж попросту убьет меня. Хороший у меня брак, ничего не скажешь. Я смутно помню, как закончился этот вечер. Мы с отцом ужинали, он о чем-то говорил, рассказывал мне о моих братьях, о том, как идет торговля, но уже через пять минут я не помнила ни слова из его речи.

Ложась спать, я долгое время смотрела в потолок. Не было какого-то конкретного момента, когда я приняла бы решение. Само собой стало понятно, что я уже давно согласна на предложение бога. Это единственный выход из ситуации. Не было ни угрызений совести, ни страха. Пожалуй, единственное, что меня грызло – это сомнение. Не привиделось ли мне явление бога? Не обманул ли он? Действительно ли сможет защитить меня? Мучаясь вопросами, я заснула.