Мать Печора (Трилогия)

Представим себе такую картину: по равнинной болотистой местности продвигается маленькая группа людей. В течение почти полугода они соблюдают один и тот же распорядок дня. День начинается неприхотливым завтраком. После завтрака они отправляются в путь, прерываемый лишь часовым обедом. Вечером, после ужина, а иногда и без него, люди валятся от усталости и спят богатырским сном до утра. И так продолжается изо дня в день.

Легко ли одухотворить эту серую вереницу дней, наполнить разнообразным и интересным содержанием монотонное существование этих людей, увлечь читателя самим смыслом их работы, заставить играть живыми красками унылую в своем постоянстве природу!

Тут и сказалась сила искусства. Авторы сумели показать, что природа тундры не скучна и однообразна, что не завтраки, обеды и ужины составляют главное содержание жизни экспедиции, что работа ее членов увлекательна, что каждый шаг в тундре продиктован коллективной волей к победе и наполнен большим, величавым смыслом.

Голубкова и Леонтьев вложили в эту книгу - каждый в меру своих возможностей - огромный познавательный материал, свой остро развитый художественный вкус, а главное, свою истинную любовь к родному краю. Именно поэтому патриотическое чувство, которым проникнута повесть, воспринимается не отвлеченно, а совершенно конкретно, как в его узком местном, так и в широком державном значении.

Связь избранной темы произведения с биографиями авторов, то обстоятельство, что в основу книги легли лично пережитые ими события, придали ей теплую лирическую окраску, взволнованную, доверительную тональность.

Трилогия "Мать Печора" завершается одноименной повестью, рассказывающей о мирном труде печорских рыбаков уже в послевоенное время. Опять та же далекая северная окраина России, те же люди, та же среда. Впрочем, те же, да и не те же. Жизнь меняется на глазах, перестраиваются быт и культура, возникают и решаются новые проблемы...

Повесть "Мать Печора" начинается поэтической экспозицией, утверждающей все ту же неиссякаемую любовь к суровому Северу, к замечательным его людям, которыми открыто и даже как-то подчеркнуто гордятся авторы, словно родные они все им, словно и жизнь-то прожили бок о бок...

Уместна и очень поэтична в повести легенда о беспокойном мезенском мужике Александре Деньгине. Дерзновенный, не ко времени родившийся мечтатель, он напрасно пытался увлечь архангельского губернатора проектом постройки города в устье Печоры. Мечта эта оказалась осуществленной лишь в годы Советской власти: здесь действительно вырос культурный центр Заполярья - город Нарьян-Мар.

На улицах этого города мы и встречаемся с героями повествования: светлозерскими рыбаками-колхозниками и их бригадиром Матвеем Лукьяновичем Перегудовым. Он известен как знаменитый по всей Печоре былинщик и сказочник, а светлозерцы - как прославленные трудолюбы из передового колхоза.

В отличие от предыдущих повестей, сюжет "Матери Печоры" построен на художественном вымысле. В центре повествования - вымышленные персонажи. Естественно, что и большинство связанных с ними ситуаций тоже вымышлено. Существуют в действительности географические места, описанные в повести, действуют в ней Голубкова, ее сыновья Степан, Николай и Клавдий, реальное лицо Иван Петрович Сядей, секретарь райкома Талеев, председатель колхоза Хатанзейский и другие.

Но эти "живые" люди играют подсобную роль: они использованы для дополнения общей картины жизни в низовьях Печоры, а также для создания особого фона, на котором трудовая деятельность светлозерцев выглядит еще эффектнее.

Образ Маремьяны в этой повести решен иначе, чем в предыдущих частях трилогии: она выступает в роли рассказчицы, не являясь действующим лицом "Матери Печоры". Подобный образ рассказчика характерен для русской литературы и встречается во всех произведениях со сказовым типом повествования.

Авторы отказались при работе над новой повестью от построения сюжета на фактической основе, на событиях, происшедших с ними лично, вовсе не потому, что иссяк биографический материал. Правильней будет предположить, что им стала посильной более трудная задача создания художественного произведения, где вымысел явно преобладает над фактом и где окончательно торжествует метод художественного обобщения, литературное начало.