Мать-Земля

— Я уже не помощник на «Папидуке», а князь Жер-Залема, один из сорока предводителей избранного народа. И пока я остаюсь им, я не снизойду до переговоров с видуком Папирондой!

Оборвав разговор, он поднял кинжал и бросился вниз по спиральной лестнице. Шанхай, Москва и Монреаль поспешили за ним.

Когда они ступили на бетонный пол ангара, положение жер-залемян было не из блестящих. Люди видука не только превосходили их числом, но и были лучше вооружены, организованы и постепенно теснили защитников в глубину ангара. Шланги извивались по полу, изрыгая топливо.

Сан-Фриско сразу понял, что им повезло с вылившимся горючим. Оно не позволяло воспользоваться скорчерами, светоружьями и волнометами. А избранный народ умел пользоваться холодным оружием. И это умение было даже не привычкой, а священным обычаем, заповедью Новой Библии Жер-Залема. В рукопашном бою владение холодным оружием было преимуществом. Надо было только собраться и не страшиться численного перевеса противника.

Сан-Фриско счел, что лучший способ помочь своим обрести легендарное мужество предков — пожертвовать собой. Он хищником ринулся на двух ближайших противников, вонзил кинжал в сердце одного, уклонился от ножа второго и молниеносным движением перерезал ему горло. Вдохновленные примером князя, Шанхай, Москва и Монреаль присоединились к остальным, организовали оборону и, постепенно выигрывая территорию, оттеснили нападавших к входу в ангар.

Жек, Робин и Марти с площадки наблюдали за яростным сражением внизу. На бетоне валялось множество трупов, а ручьи крови вливались в лужи горючего. Мальчуган был поражен и удручен, узнав некоторых из членов экипажа «Папидука». Из его сердца выйти труднее, чем из железной коробки. Он понял, что сражение шло из-за него.

Жерзалемяне, подбадривая друг друга воинственными криками, ловко орудовали мечами, вынуждая людей видука отступать. Но когда оборонявшиеся решили, что ситуация изменилась, из темноты вырвалась новая волна нападавших и заполнила здание. Более сотни членов экипажа в темно-синей форме и загонщиков туркомпаний, вооруженных ятаганами. Их сверкающие глаза и свирепые усмешки свидетельствовали, что они находятся под воздействием галлювина, франзийского вина, настоянного на галлюциногенах. Сирены замолкли. В ангаре воцарилась зловещая тишина, которую нарушало лишь журчание топлива.

Издали донесся отрывистый приказ. Первые ряды милиции видука застыли в двадцати метрах от жерзалемян, сгруппировавшихся позади Сан-Фриско. Они были невозмутимы и твердо стояли на ногах. Оба войска мерили друг друга взглядами. Загонщики скинули жилеты, выставив напоказ грудь с воинственной татуировкой. Они горели желанием покончить с противником. Это сведение счетов между видуком и бывшим помощником давало возможность отомстить за презрение, с которым к ним относился избранный народ. Они впервые имели превосходство в силах, и из их приоткрытых ртов вырывались глупые смешки, звучавшие, как победный клич. После этой ночи они смогут хвастаться тем, что пролили кровь демонов Жер-Залема, а это обеспечит им восхищение мужчин и благосклонность женщин.

Из их рядов вышел человек и двинулся вперед, провожаемый скрещенными лучами прожекторов. Со своего наблюдательного поста Жек, несмотря на то, что вход в ангар был заполнен множеством людей, узнал невысокого лысого человека в элегантном черном пиджаке, который спокойно направлялся к Сан-Фриско.

— Что тебе от меня надо? — спросил князь Жер-Залема, когда видук Папиронда остановился в нескольких шагах от него и раскинул руки в стороны, показывая, что он безоружен.

— Тебе это известно, Сан-Фриско. Я пришел за своим сыном Жеком.

Резкий голос хозяина «Папидука» разрывал тишину.

— Ни его голова, ни его сердце тебе не принадлежат, — сказал жерзалемянин.

— Не тебе решать. Ты воспользовался традиционным праздником приземления, чтобы убить двух моих людей и отпереть дверь каюты. Верни мне мальчика, и я забуду о дезертирстве. Откажешься — никто из твоих не уцелеет. Я сам разрежу ваши трупы на куски и отошлю их на Жер-Залем.

— Видук, ты обращаешься не к помощнику, а к одному из сорока князей избранного народа. Я не подчиняюсь приказам космического пирата.

Узкие губы видука тронула холодная усмешка.

— Тогда просвети меня, по каким причинам ты хочешь забрать Жека.

— Думай как хочешь, но я не краду у тебя Жека, не прячу его в клетке своего сердца. Мой долг состоит в том, чтобы убрать все препятствия, которые мешают ему исполнить свое предназначение.

— Вы, жерзалемяне, наделены отвратительной манией знать все обо всем! — нетерпеливо прошипел видук. — Ваши головы и ваши сердца наполнены дерьмом! Что ты знаешь о судьбе Жека? Ты принимаешь себя за всемогущего бога?

— Я действую по велению сердца, видук.

— Это твое последнее слово? Фриско кивнул.

— Тогда мне остается взять силой то, что я не смог получить путем переговоров. Позади меня стоят франзиане, которые мечтают перерезать вас — тебя и всех твоих. Это настоящие дикие звери...