Мата Хари. Танец любви и смерти

Но Мата Хари не учла одного: пешка может стать ферзём, пусть не таким ценным, как король, но существенно более опасным. Я поклялся отомстить — и сдержал свое слово. Ее смерть была нужна Франции, и я только выполнил свой долг. Но месть принесла не сладость, а горечь, потому что, когда в Венсенском лесу ее простреленное тело обвисло на веревках, притянувших несчастную женщину к столбу, я понял, что ее призрак всегда будет стоять передо мной.

Вся ее жизнь была окружена мифами, которые новая Шахерезада с удовольствием сочиняла. В ее рассказах обычная голландская девчонка Маргарета Гертруда Зелле превращалась то в дочь английского офицера и индийской княжны, то в потомка английского короля и девадаси. Вместо маленького голландского городка Леувардена ее родиной оказывалась то Индия, то Ява, а сама выпускница курсов воспитателей детского садика превращалась в воспитанницу храмовых танцовщиц. Она не лгала в прямом смысле этого слова. Нет! Она, как гениальная актриса, перевоплощалась в другую женщину, жившую в сказочной Индии и танцевавшую обнаженной перед ликом грозного Шивы. Не так давно мне попалась в руки ее биография, написанная Сэмом Ваагенааром, и я вновь окунулся в то время, когда в Париже заработала первая ветка метро. Но Маргареты тогда не было во Франции. Она, действительно, жила на Яве…

Скорпионы и лакричные леденцы

Индонезия. 1901 год, сентябрь.

— Где ты шлялась, чертова баба?

Тяжелый взгляд мужа пригвоздил молодую женщину к двери, заставив инстинктивно закрыть собой маленькую дочь, выглядывавшую из-за ее саронга.

— Мы с Нон ходили смотреть театр теней. Для ребенка здесь так мало развлечений…

— Чушь! Небось опять трепалась с лейтенантом, чертова шалава.

— Джон, что ты говоришь при дочери! Ты пьян!

Налитые кровью глаза майора в отставке Рудольфа МакЛеода окинули ее подозрительным взглядом с головы до ног, от густой гривы темных волос, уложенных в затейливую прическу, до узких щиколоток и легких сандалий. Ишь вырядилась! Здесь, вдали от цивилизации, где белых женщин можно по пальцам пересчитать, эта зараза специально цепляет на себя яркие тряпки и вертит задницей перед оголодавшими без женской ласки гарнизонными офицерами. Не удивительно, что они смотрят на его юную жену точно голодные псы на сочный кусок мяса. Еще немного, и он от ревности станет либо законченным неврастеником, либо импотентом. Вот та цена, которую приходится платить за разницу в возрасте! Будь проклят пройдоха Де Балибиан Ферстер, втравивший его на старости лет в женитьбу на молоденькой девчонке! Будь проклято это гиблое место, отнявшее у него сына! Будь проклята эта жизнь, когда не знаешь, как свести концы с концами!

Мужчина тяжело поднялся и, не обращая внимания на попятившуюся жену, вышел за дверь, ласково погладив по дороге дочь — единственное существо, кроме оставшейся в Голландии сестры, которое он любил. Майор снова вспомнил бьющееся в агонии маленькое тельце сына и, застонав, побрел в клуб.

Нет, Рудольф МакЛеод не был женоненавистником или алкоголиком, но жизнь на краю света в Голландской Восточной Индии — нынешнем острове Ява — слишком многое отняла у бравого солдата, ничего не предложив взамен. Он отдал армии двадцать восемь лет, но не дослужился даже до подполковника. Он прожил в тропическом аду почти тридцать лет и приобрел только диабет и ревматизм. Одно время казалось, что он сможет найти счастье с женой, но старый волк не пара молодой кошке. Семейная жизнь тоже пошла прахом. Слишком много в гарнизоне молодых парней в военной форме, от которой его супруга буквально сходит с ума.