Матабар

— Если позволит учитель маленького Говорящего — я буду учить Арди по семь путей духа дня, каждый лунный танец, на протяжении пяти полных циклов и одного дня. Не больше, но и не меньше. И лишь от него зависит, чему сможет обучиться его разум и что примет его сердце.

Она ударила посохом о землю и звон, заливший пещеру, будто скрепил сказанное незримой печатью.

На этот раз все повернулись к Эргару. Арди же, с трудом, вел подсчет. Если он будет каждые семь последних снов лунного танца спускаться в лесные разливы, а до этого еще семь снов проводить с Атта’нха, то, получается, что с учителем у него останется всего… половина?

Но как же так. Это ведь…

— Будь по-твоему, ведьма, — фыркнул барс. — твои семь снов начинаются сегодня. Позаботься, чтобы детеныш вернулся ко мне в срок. — после чего развернулся и одним прыжком исчез из пещеры.

Остальные звери, кто поклонившись, кто произнеся несколько слов, исчезали один за другим. Лишь Скасти, ненадолго задержавшись, посмотрел на Арди, затем улыбнулся тому и юркнул куда-то по одному лишь ему видимым тропам.

Вскоре охотник остался один на один со странной волчицей.

Арди будто кто-то очень больно уколол прямо в грудь.

— Не расстраивайся, — прошептала она. — твой учитель скоро отойдет.

— Мне кажется, он на меня обижен.

— На тебя? — она улыбнулась. Так, как бывает, улыбается по утру Дух Дня, с радостью приветствующий жителей Алькады. — Нет, глупое дитя, Эргар обижен вовсе не на тебя, а на людей.

— А кто такие эти люди?

— О, Арди, однажды тебе придется выяснить это самому.

— А ты не ответишь?

— Я бы хотела, маленький Говорящий, но не на все вопросы можно дать ответ.

— А почему?

Атта’нха взъерошила его волосы и повела за собой в сторону ледяной хижины.

— Давай начнем с простого? Пожалуй… что ты знаешь о корне СемиЦветной Крапивы?

— А есть такая?

Волчица резко остановилась и посмотрела на него так, как сам Арди иногда смотрел на Скасти, когда не понимал шутит тот или нет. Когда же Атта’нха поняла, что охотник абсолютно серьезен, то вздохнула и спрятала лицо в лапе.

— О Спящие Духи…

* * *

И на этом, наконец, с приключениями, по большей части было покончено. Эргар действительно не долго сердился — всего два сезона. За это время их разговоры с Арди можно было пересчитать по пальцам одной руки, но охоте и прочим искусствам он учил прилежно. А уже к осени все вернулось в прежнее русло. Они вновь иногда ругались, чаще — играли в снегах, а по вечерам рассматривали звезды и Учитель рассказывал истории о Матабар и древнем королевстве Эктас, чьи границы простирались за самый горизонт.

Пусть и с небольшой неохотой, но он отпускал Арди в лесные разливы. По дороге охотник встречал Кайшаса и, иногда, может быть пару раз за сезон, Леноса. Последний приносил ему особенные цветы, а Кайшас рассказывал, как ориентироваться по звездам и ветрам.

В разливах Арди бегал с Шали на перегонки и учил следы зверей; плавал, лазал по деревьям и тягал валуны (в случае с Арди — небольшие камни, размером с молодого зайчика. И то, он их не поднимал, а толкал по песку) с Гутой, слушая его наставления о важности правильного дыхания и плотного обеда. Скасти, как и всегда, учил видеть в самых обычных вещах нечто невероятное и удивительное. И, признаться, эти уроки изрядно помогали Арди.

Помогали в самой интересной (только не стоит рассказывать остальным — чтобы не обидеть), новой части его жизни. Как и обещала — за семь снов до спуска в лесные разливы за ним приходила Атта’нха. Она брала его за руку и вместе они ступали по снегу, который всего за несколько минут приводил их с порога Хижины в дом волчицы на вершине Ледяного Клыка. Или, как правильно называлось это место — Гора Памяти.

Памяти, потому что те странные камни оказались наскальной жи-во-пи-сью — ужасно сложное слово. Их оставляли предки Арди, чтобы не забыть о путях и тропах Матабар. Волчица рассказывала Арди много интересного об истории и он всегда слушал с открытым ртом, но глубоко внутри ждал других уроков своего нового друга.

Иногда они приходили в её обитель — ледяной дом. Там она учила его читать и писать на языке Фае. Показывала свитки и к-н-и-г-и, а некоторые даже разрешала взять с собой в Хижину. Иногда содержимое книг вызывало у Арди головную боль — настолько оно было непонятным, но порой — открывало новые знания.

Атта’нха называла это «теорией».

Следом за которой всегда приходила «практика».

Вместе с волчицей они ходили по лесным разливам, где та рассказывала о корнях и цветах, деревьях и камнях, зверях и птицах, ручьях и озерах, насекомых и плодах. Какие-то знания требовала у Арди — потому что он должен был почерпнуть их из книг. Надо отдать должное охотнику, с последним он справлялся почти всегда. Ему очень нравилось подолгу сидеть на обрыве Лестниц, качать ногами над облаками и читать книги сидхе.