Матабар

Недолго думая, тем же путем, что и пробрался внутрь, охотник выбрался наружу. Спрыгивая в снег с покатого откоса, он на секунду отвлекся на небольшой сарай, стоявший поодаль. Сперва Арди не понял, что привлекло его внимание, а затем догадался. В отличии от дома, замок, запиравший маленькую постройку, не проржавел, а доски не тронули ни плесень, ни жуки.

Странно и…

Очередная вспышка молнии, затем оглушительный раскат грома и вот Арди уже перебирается по насквозь замерзшей реке на другой берег. Там он прошел по явно ухоженным дорожкам к высоким, тяжелым камням, сложенным каким-то сложным и хитрым образом. Таким, каким не могли их сложить ни сели, ни паводки. Да еще и письмена на них.

Арди шел, вчитывался, пока не остановился у последнего из камней.

— Гек… тор… — читал охотник. — Эго… бар. Сын… муж… отец… охотник. 442–512 от п. Э…

Арди не знал, что значат эти цифры и что такое — « п. Э.», но вот имя. Гектор Эгобар. Оно, по какой-то неясной причине, отзывалось в сердце Арди чем-то одновременно приятным и болезненным. Настолько, что охотник схватился ладонью за грудь, сжал шкуры и едва-едва умудрялся хватать ртом воздух. Будто кто-то невидимый и могучий ударил ему прямо в центр грудины и разом вышиб весь дух.

Охотник отвернулся.

Он не знал почему, но ему было больно смотреть на камень и потому… потому он смотрел на другое. Ниже, дальше по течению речного рукава, внизу склона, горели огни. Сотни огней. И не такие, как бывает, когда молния дотягивается до лесных разливов и рождает дикий огонь. Скорее… скорее они немного напоминали спутниц ока Духа Ночи — звезды. Только эти светили не в небе, а на земле.

Арди отправился туда. Через поляну и пролесок, пока не встал на границе обрыва. Он наклонился и очистил от снега камень. Если не приглядываться, то и не заметишь. Но Арди пригляделся. Потому что знал.

Маленький, красный отпечаток ладони. Кровавый отпечаток. Который не смыли дожди, не стесали ветра, не укрыла трава. И даже камень, местами отколовшийся и обратившийся в пыль, не тронул этот узор.

Арди занес над ним руку.

Где-то позади, вдали, раздался рев Учителя, но было поздно.

Охотник опустил руку, накрывая своей ладонью кровавый узор и воспоминания потоком хлынули в его сознание. Сцены прошлого один за другим врывались в разум, терзая ледяные путы, когда-то оплетавшие сердце. Они рвали их в клочья и каждый новый такой разрыв обрушивал на Арди град того, что он считал снами о снах. И так, пока, наконец, не растаял последний узел и Арди не увидел, как пылает город и как объятья орка сжимают его… его…

* * *

— Отец… — слова слетали с уст мальчика, а слезы обжигали щеки. — Мама… брат… дедушка…

Он лежал на камнях и холодный ветер пронизывал насквозь его тело — тонкие шкуры не могли удержать порывы стужи, принесенной морозами Старой Алькады. Арди била дрожь — стало настолько холодно, что едва чувствовал собственные уши и пальцы, но он не обращал на неё внимания.

Раз за разом он смотрел на то, как течет кровь изо рта и глаз его отца, слышал как плачет мать, когда его уносил с собой громадный барс и как дедушка на глазах стареет, после того как закончил старый ритуал Эан’хане.

Слезы текли по глазам мальчика. Сердце не хотело биться. Он лежал на спине и, глядя на бушующую в небе тьму, кричал, но что буре до воплей двенадцатилетнего парнишки.

— Стоило оно того, Ардан?

Слова жгутами потянулись к разуму Арди, они попытались опутать его, проникнуть внутрь, но мальчик не позволил. Как и учили Атта’нха и Скасти, он укрепил сознание и направил свою волю против чужой.

— Нет твоей власти, Эргар, надо мной, — мальчик, поднимаясь на ноги, шептал слова старого, как сама кровь Матабар, обряда. — Больше нет.

Шесть лет назад, здесь же, на этом уступе, перед ним стояла маленькая фигурка деревянного зверя, а сейчас — громадный барс со множеством хвостов, что невозможно сосчитать. Он дышал льдом, а шерсть его пылала горной грозой. Той самой, бьющейся сейчас о скалы Алькады. И только теперь в её ярости Арди услышал имя. Имя Грозы Горных Пиков.

Барс распахнул пасть и его рык слился с грохотом грома.

— Так ты платишь мне, Ардан⁈ — из его глаз сыпались искры ледяных всполохов. И там, где они падали на землю — выстреливали ледяные иглы. — Опомнись, Ардан! Пойдем со мной! Нас ждет охота и…

— Нет, — замотал головой мальчик, не позволяя словам бывшего наставника опутать его разум и проникнуть в сердце. — нет… шесть лет прошли… я вернулся… сам.

— Сам⁈ — воскликнул барс. — Не обманывай себя, Ардан! Если бы не Скасти, ослабивший мои слова — ты бы даже не вспомнил остальных духов-хранителей!

— Нет… нет твоей власти, Эргар… — зажмурившись и сжав кулаки, повторял мальчик слова обряда. — Больше не учитель ты мне. А я больше не ученик тебе. Стереги свою землю, а я буду стеречь свою и если нашим путям суждено пересечься, мы будем знать, что мы одного племени.

И снова молнии, рык, гром, и ярость бушующего шторма.