Matador поневоле

Рафи удивился, как это раньше не пришло ему в голову. Ведь все так просто… Правда, никаких гарантий, что дело выгорит, нет. Но все же такой план лучше, чем отсутствие всякого плана. К тому же… А почему нет? Быть может, это и есть та самая нить. И он сделает правильно, если отправится в тот город, где живет цыганка. Да, решено, его путь лежит туда.

Приняв это решение, Рафи даже повеселел. Его не пугали трудности, с которыми он мог столкнуться на своем пути. Трудности страшны только тем, кто идет вперед, но постоянно оглядывается назад. Тот же, чье решение крепче стали, их не боится. Для него куда страшнее свернуть со своего пути.

Не теряя времени, Рафи выяснил у крестьян, куда они направляются. Услышав, что их родная деревня лежит как раз в той стороне, где находится нужный город, он окончательно воспрянул духом. Всего несколько дней пути — и он у пели. О том, что будет потом, Рафи не думал. Неизвестно ведь, что скажет ему цыганка. Так зачем строить далеко идущие планы? Зачем рисовать на песке? Сейчас у него есть четкая цель, есть план, как этой цели достичь. Значит, все в порядке. Большего ему было не нужно.

Он поудобнее устроился па дне телеги, чтобы не так биться ребрами о борта, и попытался уснуть. Все-таки у него была бессонная ночь. А силы ему скоро понадобятся.

Но сон не шел. Скрип телеги, тряска, грубые голоса крестьян, переговаривавшихся между собой, — все это мешало заснуть. Помаявшись, Рафи, наконец, сел.

— Что, парень, не спится? — спросил один из крестьян. Судя по голосу, он был уже немолод.

— Да, — ответил Рафи. — Трясет так, что и покойник воскреснет.

— Ничего. Ехать недолго. Завтра к полудню будем на месте.

— Надеюсь.

— А сам-то ты кто будешь?

— Я матадор.

Ответом ему был дружный хохот. Рафи пожал плечами. Он слишком часто сталкивался с такой реакцией на рассказ о том, чем зарабатывает на жизнь. Так что злиться давно перестал. В то же время лгать, чтобы избежать недоверия и насмешек, он не хотел.

— Нехорошо, — произнес тот же голос. — Мы тебе согласились помочь, а ты над нами шутки шутишь. Нехорошо.

— Я не шучу, — сказал Рафи. — Я действительно матадор. Да, слепой. Но меня многие знают.

— Как слепой может быть матадором? — спросил другой крестьянин, помоложе. — Против быка и зрячему-то непросто приходится. А уж слепому…

— Не веришь? — спокойно спросил Рафи.

— Нет, конечно.

— Нет, не верим, — подхватили остальные.

— Ваше дело.

— Эй, ты как с честными людьми разговариваешь? — резко сказал кто-то. Тотчас повисла напряженная тишина.

Рафи понял, что его сейчас могут очень даже просто высадить из телеги, и ему придется добираться до ближайшей деревни пешком. Заблудится он вряд ли, дорога куда-нибудь да приведет… Но идти на своих двоих неизвестно сколько миль очень уж не хотелось. К тому же было жаль уплаченных денег. Он решил попытаться решить дело миром.

— Я никого не хотел обидеть. Простите, если что не так сказал… Но я на самом деле тореро.

— Докажи.

— Как?

— Делом, — хором сказали крестьяне.

Один из них, видимо, самый старший, пояснил:

— Доберемся сегодня вечером до одной деревеньки. Там поблизости ganaderia[2]. Там выращивают хороших, свирепых торо. Ночью проберемся на ферму, и там, в загоне, ты покажешь, на что способен. Ночь тебе не помеха, так что вот так… Если то, что говорил, правда, я сам довезу тебя до города, который тебе нужен. И денег не возьму. Ну а если нет… Побатрачишь у меня...

— Это почему только у тебя, Пабло? — возмутились остальные крестьяне. — Над всеми смеялся, пускай у всех и батрачит!

— Что ж, — сказал Пабло. — Дело говорите. Слышь, матадор, ежели поймем, что шутки шутил с нами, год будешь на всю деревню работать. Согласен? Если нет — слазь сразу с телеги.

— Согласен, — ответил Рафи. — Но вы сами рискуете. Если нас поймают на ферме, всем придется несладко. Хозяева ох как не любят, когда их лишают хорошего быка. Сами же знаете, торо, увидевший человека с плащом до корриды, считается испорченным… Его уже никто не возьмет для боя.

— Знаем, знаем… Но ничего не попишешь… Денег на быка у нас нету. А проверить тебя страсть как хочется. Или — прочь с телеги, — добавил Пабло.

— Ну, хорошо, пусть будет по-вашему, — ответил Рафи.

Ему эта затея была не по душе. Если его поймают на ферме, неприятностей не избежать. Да еще каких неприятностей. Черт бы побрал этих крестьян! До чего же они глупы. Но ничего, он им покажет. В конце концов, если все пройдет удачно, он сможет добраться до города без всяких проблем. И в несколько раз быстрее, чем пешком или на перекладных. Так что сделка, может быть, не так уж и плоха. Но все же риск был велик…

Остаток пути Рафи провел в молчании. Крестьяне пытались поначалу втянуть его в разговор, но слепой отделывался сухими односложными ответами, и вскоре они, потеряв к нему интерес, занялись обсуждением урожая.