Матан и его семья

Основная цель нашего рассказа – представить события семейной жизни Матана. Тем не менее, для полноты образа и ради соблюдения хронологии, мы кратко показали его общественные деяния, пришедшиеся на то время, когда дети были малы, и отец мог не отвлекаться на домашнюю педагогику. Разумеется, дипломатические и государственные начинания Матана важны сами по себе и заслуживают внимания читателя.

Сыновья Матана немного подросли, и у него появился воспитательный интерес под управлением долга и любви. Воспоминания юных лет были для Матана не слишком радужными. Отец его, Гедалья, желал во что бы то ни стало добиться раннего превосходства сына над сверстниками. Шелкоторговец стремился доказать себе и людям, что в доме его растет будущий мудрец.

Вне всякого сомнения, Гедалья, во-первых, оказался прав в отношении исключительных дарований дитяти, а, во-вторых, сумел убедить всю Нагардею в безусловном умственном первенстве Матана. Беспощадная целеустремленность отца, увы, убавляла от ребячьих радостей. “В детстве у меня не было детства” – вздыхая, говорил себе Матан. Но ни за что на свете он не произнес бы эти слова вслух. Даже Эфрат не полагалось слышать их – ведь в них содержался смутный намек на непозволительные претензии к покойному родителю.

Еще до рождения сыновей, Матан мысленно поклялся растить детей так, чтобы долг не затемнял любовь. Но вот чудо: предрассудки Гедальи мистическим образом передались Матану, и юные годы Шуваля и Карми отчасти походили на детство их отца, хоть тот и не замечал этого. Педагог был уверен, что исполняет данное себе слово, и только через много лет обнаружил, как сильно он заблуждался.

Матан спешил поселить в головах малышей гуманитарные ценности – пусть бы опережали сверстников! Это была не слишком трудная задача, ведь другие отцы не торопились нагружать головы своих чад. Матан собирал вокруг себя семейство в полном составе и читал из Святых Книг страницы, казавшиеся ему доступными для детского и женского понимания. Затем задавал мальцам настойчивые вопросы: “Кто? Что? Когда? Сколько? Почему?” Если Эфрат замечала слезы на детских глазах, то старалась незаметно подсказать ответы малолеткам.

Обучал Матан сыновей и счету тоже. Он помнил задачи, которые ему задавал Гедалья. Торгашеское содержание их Матан решительно неприемлел и выдумывал примеры благородного свойства, что-нибудь из Писания. Вот образец урока.

– Скажи мне, Шуваль, сколько тучных коров видел во сне царь египетский? – спросил Матан.

– Семь, – с готовностью ответил Шуваль, довольный простотой вопроса.

– Верно, малыш, – похвалил отец, – а сейчас ты, Карми, вспомни-ка, сколько тощих коров приснилось фараону?

– Тоже семь! – бойко отрапортовал бутуз.

– Отлично, Карми! Пусть теперь твой старший брат скажет нам, сколько всего коров явилось во сне язычнику?

– Четырнадцать, кажется, – пролепетал Шуваль, глядя на мать, которая делала ему знаки из-за спины отца.

– Молодец, Шуваль, – порадовалась Эфрат и победительно взглянула на мужа.

– Напомни нам, Карми, – усложнил задачу Матан, – что сделали тощие коровы с тучными?

– Тощие съели тучных! – выпалил малец.

– И сколько же коров осталось, Шуваль?

– Это просто, отец, – небрежно бросил Шуваль, – осталось семь!

– Результат верный, но как ты пришел к нему, сын?

– Я из четырнадцати вычел семь! – гордо заявил Шуваль.

– Неплохо, – поощрил Матан, – а ты, Карми, как бы ты стал рассуждать?

– Я думаю, – по-взрослому глубокомысленно заметил Карми, – что коли тучные коровы съедены, то остались только тощие, а их с самого начала было семь!

– Молодец, сынок! – воскликнул Матан и обнял и расцеловал Карми.

– Вот и неверно! – ревниво и упрямо закричал Шуваль, – осталось не семь тощих коров, а семь тучных коров!

– Почему? – удивилась Эфрат.

– Тощие коровы съели так много, что сами стали тучными! – ответил Шуваль.

– Очень интересная мысль, – сказал Матан, погладив Шуваля по голове, – я вынесу ее на суд своих учеников!

***

Разумеется, никому не приходило в голову упрекать Матана в недостатке отцовских чувств. Наоборот! Отец любил старшего и обожал младшего.

В молодые годы Матан частенько совершал вояжи в столичные города Бишапур, Истахар, Шираз. Он стремился завязать полезные знакомства с высокими чинами и с самим персидским царем. Ниже мы расскажем об успехах его искательства. Здесь же заметим, что из каждой поездки он обязательно привозил подарки сыновьям – нечто такое, чего не сыскать в иудейской Нагардее.

Чем порадовать мальчишек от двух до пяти? Конечно, игрушечными военными атрибутами! Пусть мечтают о героизме, думают о победах, приучают глаза и руки к оружию. Как-то привез Матан деревянных боевых коней на колесиках, другой раз – детские мечи и щиты, в точности как у римских легионеров, но жемчужиной отцовской щедрости стали луки и полные стрел колчаны.