Математик боя. Становление легенды (СИ)

— В битвах шиноби всегда главную роль играет чакра, — тем временем говорил Тоширо. — А если ее убрать — большинство из них будут ни на что не годны. Я слышал об одном из ваших учителей — Мусаси-сане. Если бы чакра вдруг перестала бы существовать, он бы, бесспорно, был бы сильнейшим человеком в мире. Абсолютно сильнейшим. Даже более могущественным, чем Хаширама-кун и Мадара в свое время. Узумаки давно придумали эту технику и свою школу тайдзюцу. Все просто — я запечатал вашу чакру, ценой своей. Так может сделать любой из моего клана, но есть ограничения. В то время как даже ребенок может запечатать силу Мадары, никому рядом нельзя будет использовать даже крупицу чакры — иначе техника окажется разрушена, и сила вернется к владельцам. Во времена Сенгоку Джидай мы часто использовали это дзюцу, за что нас прозвали любимцами Шинигами — ведь противники думали, будто мы отрезаем их душу от тела. Хотя есть у нас и другие секретные техники… Сенсома-кун. Я хочу сразиться с тобой именно так!

— Двадцатилетний лоб избивает девяностолетнего старика, — усмехнулся Сенсома, осторожно разминая поврежденное тело. — Всегда любил такое!

***

Проснувшийся утром Хирузен, выйдя на веранду, стал свидетелем необычнейшей картины.

Тоширо Узумаки, с полностью разбитым лицом, только-только начавшим заживать, и Сенсома Томура с повреждениями повсюду, куда падал взгляд, тихо и мирно сидели и пили саке, обсуждая что-то про фуин.

— Узукаге-сама, Сенсома! — преодолев удивление, бросился к ним юноша. — Что с вами произошло?

— И этот человек должен меня охранять, — иронично улыбнулся разбитыми в кровь губами хозяин деревни. — Успокойтесь, Хирузен-кун, меня побил ваш же подчиненный, что явно говорит о вас, как о сильном шиноби.

— И если кому-то интересно, — подал голос Сенсома. — То я сегодня ночью знатно так огреб от Тоширо-сана.

— Давай на «ты», Сенсома, — неожиданно предложил Узукаге. — Мы с тобой сидим сейчас в моей резиденции и нагло пьем, после того, как ты начистил мне рожу. Я, конечно, (ик!) пьян, но…

— Слабоват ты как-то, — покосился абсолютно трезвым взглядом на Узумаки Томура.

— Во-о-от, видишь. У тебя хорошо получается. Хирузен-кун, — и правда немного запьяневший Узукаге вновь повернулся к Сарутоби, тихо охреневавшему от того, что он видел и слышал. — Принесите нам еще саке. И закусить. Или пошлите того хмурого серьезного юношу — Шимуро-сана.

***

— Вставай, Данзо, — хмуро произнес Хирузен. — Там господин Узукаге с Сенсомой бухают, нужно докупить кое-чего.

— Чего?! — не хотевший расставаться с одеялом Шимура сам резко вскочил — судя по тону, его друг не шутил.

— Ага. А еще Тобирама-сенсей нас убьет, когда мы вернемся, потому что придурок-Томура надавал Тоширо-сама по щам. И поверь мне, Узукаге еще неделю светить фингалами будет.

— Ох ебать… — схватился за голову Данзо, мгновенно прикинув варианты. — Это же… Это просто…

— Молодой человек, вы идете, или мне самому вставать! — донеслось с веранды пьяное, приглушенное расстоянием.

— Тихо, Тоширо, — голос Сенсомы и его обращение заставили двух парней вздрогнуть всем телом. — Человек только проснулся, куда ты его торопишь?

— Но у нас заканчивается…

— Наколдуй че-нибудь! Кто из нас Узукаге?

— Ща отдам тебе шляпу и цвет волос, раз такой умный!

Перепалка шиноби была отлично слышна и Хирузену и Данзо, но оба как будто не понимали или не слышали, о чем они спорят. А они, впрочем, ни о чем и не спорили, при этом споря обо всем на свете. Только залеченный организм Сенсомы дал сбой — он начал пьянеть и позволять себе… много чего, не положенного по статусу, но из всех людей в этом мире Узукаге было пофигу на это больше всех. И вот он уже сам лезет обниматься-целоваться с таким перспективным «юношей», который «добился всего сам».

С веранды доносятся звуки борьбы и крики «Пошел в жопу, Узумаки!», а наследники кланов Шимура и Сарутоби стеклянными взглядами смотрят в противоположную от них стену.

— Пойдем, — наконец вздохнул Хирузен. — И себе тоже возьмем. Я хрен знает, как он это сделал, но упускать шанса бухнуть с Узукаге в его резиденции я не хочу!

— Я пить не буду, — мрачно показал ладонь Данзо. — Но посижу рядом. Кто-то же должен вас всех контролировать.

— А-абратный… нет… На-армальный Призыв! — донеслось совсем уж пьянющее с веранды.

— Бегом туда! — крикнул Хирузен, тут же ускоряя свое тело.

Раздался грохот, чей-то крик и, как апофеоз, пьяное замечание Сенсомы:

— Охренеть! В этом мире даже выпить нормально нельзя! Сраные сверхлюди!

Комментарий к Первая Мировая Война - поединок с Узукаге

Фух! Это далось мне тяжко!

Битва получилась… не совсем обычной и совсем необычной. Но я думаю, что справился с ее описанием и при этом не раскрыл уж совсем все козыри беловолосого Узумаки. А у Сенсомы появился первый звездный друг - не зря же фик носит название “Становление легенды” - о, имя нашего берсеркера будет греметь по всему миру.