Математик Боя. Возвращение

Конечно, как и она, он знал, что ее ждет. Знал и… а, впрочем, мог ли он ее удержать? Конечно нет. Мог ли спасти сейчас от самопожертвования? Конечно да. Но она бы попросту не приняла этого. А за двадцать три года совместной жизни он научился уважать ее чувства.

— Девка убита! — отчитался Изуне один из Шоураев. — Но она… освободила Минато.

— Что? — переспросил тихо Учиха. — Ты… Что ты сказал?

— Шлю…

Договорить ругательство он не успел. Клинок снес ему башку. И остальные марионетки отшатнулись. От Изуны. А Учиха прямо посмотрел на Сенсому.

— Твоей утрате я сожалею. Но мы все еще враги.

— Да, — хрипло ответил Сенсома и неспешно шагнул вперед. — К сожалению.

— К сожалению, — кивнул Изуна.

А после закричал от боли в сломанной руке.

* * *

— Ты уже еле держишься, «равный»! — смеялся Зак, обрушивая свою мощь на закрывшегося в оборону Ловена. — Я уничтожу тебя, размажу и проглочу! Ты — никто и ничто! Я просчитался сегодня?! Я никогда не просчитываюсь! Ты просто заставил болвана-Шоурая прислушиваться к моим словам внимательнее, а эта девчонка… Ха! Да будет тебе известно, что она сдохла!

— Автор написал тебя не только редкостным ублюдком, — ответил пыхтящий от натуги Брау. — Но еще и лжецом…

Внезапно шквал магии прекратился. И Ловен краем уха услышал вопль боли. Он бы не узнал голоса Изуны, но это и не имело значения. Прямо сейчас над полем битвы разлилась странная тишина.

И он уже знал, почему.

— У-О-О-О-А-АР-РААААА! — в исступленном гневе завопил старый Архимаг, оглашая все поле битвы своим боевым кличем!

Ему вторил Сенсома. Их поддержал Хирузен. И даже Данзо присоединился к воплю ярости. Но Ловен их не слышал. Он больше ничего не слышал из-за стука крови в ушах. А после он атаковал.

Зака смело к чертям собачьим с того места, где он только что стоял! Архимаг даже не успел среагировать, как Брау уже навис над ним и опустил свой костлявый кулак на его лицо! Он вложил всю свою силу в заклинание, чтобы отбросить Зака, а теперь использовал то, что не было просчитано врагом — свою ярость. Свой гнев. Свою скорбь.

— ОНА БЫЛА МНЕ КАК ДОЧЬ! — кричал заливающийся слезами старик, пиная молодого, с виду, юношу.

Он бил его руками и ногами. Некрасиво и неэффективно — Сенсома даже не назвал бы это ударами, но Архимагу Заку этого хватало. Умный враг мог прочитать заклинания и блоки, но вот такой яростный и совершенно дикий напор ему был неподвластен. А Ловен бил, кричал и рыдал, скорбя по молоденькой глупышке, которой уже, вообще-то, было за сорок.

Бил, кричал и плакал. Бил…

И в какой-то момент выдохся.

Зак тяжело дышал, но у Ловена не вышло его убить. Слишком слаб был Архимаг и слишком быстро обучался противник. Уже на половине дыхания Брау он научился блокировать его удары. И Ловен понял, что враг был попросту сильнее. Он отлетел, приготовил щиты и заклинания, нарисовал на земле руны проклятий и приготовился дорого продать свою жизнь.

А побитый Зак поднимался.

— «Автор, к тебе кричу!» — упрямо думал Ловен, смотря на своего врага. — «Автор, тебя молю и заклинаю! Я — персонаж, но я хочу победить! И насрать на сюжет и важность врага! Дай мне это, молю! Напиши, как он умирает от моей руки! Я клянусь тебе, что перестану пить! Можешь вычеркнуть меня из книги, но молю!..»

— Ты докричался до меня оттуда? Сильна же воля утратившего… Что ж, хорошо, я дам тебе то, что ты просишь. И заберу то, от чего готов отказаться.

— Автор? — пораженно вскинул голову всклоченный Архимаг.

— Нет. Уж извини, — ответил ему молодой голос.

Голос, почему-то ассоциирующийся у него с белым и золотым.

— Время пришло! — поразился Зак, и его губы сами собой произнесли сокровенное имя. — Архимаг Ловен из гильдии Брау!

И Зак знал, что сейчас каждый маг и Архимаг четко осознает в своей голове то же самое имя. Архимаг Ловен из гильдии Брау — новый Глава Иорфа!

Морщины и седина старого пьяницы испарялись. Он омолаживался, а его одежда превращалась в благородные одеяния Главы. Все Шоураи, находящиеся поблизости смотрели на это во все глаза. А бывший Ловен поднимался в воздух на одной силе воли, гневно смотря на Зака.

Но по мере его возвышения гнев уходил. И в конце Ловен уже не смотрел на Зака. Он просто смотрел туда, куда должен был ударить.

Потому что Зак перестал существовать.

Глава Иорфа, вновь избранный в землях шиноби, вскинул руки, и с них в землю ударил луч чистейшего белого света, взрывом разрушивший каменистую землю и оглушивший всех вокруг. Повинуясь его воле, луч прошел вправо, выжигая не только ненавистного Архимага, но и совершенно беспомощных перед полу-Божественной силой марионеток.

А потом Ловен в последний раз посмотрел на своего Главного Героя. И Сенсома почувствовал его взгляд. Но когда обернулся, Главы больше не было.

Его место — Иорф.

Новый вопль ярости троих оставшихся в живых врагов заставил каждого из Шоураев смертельно побледнеть.

Данзо Шимура

— Почему ты всегда такой хмурый?

— Потому что я слабый.