Математик Боя. Жизнь сильнейшего (СИ)

Сенсома осмотрел свою команду. Да, Орочимару действительно стремился познать весь мир и всю жизнь со всех сторон, и это делало его любознательным ученым, чутким ко всем вокруг. Джирайя всегда был себе на уме, но даже тут Сенсома признавал, что неплохо справился с воспитанием сына Тобирамы — дух Второго Хокаге частенько прорывался сквозь напускное хамство парня, которое он носит на себе, как маску, дабы скрыть свою чуткую и ранимую душу поглубже, от нехороших взглядов. Так, например, он только что бросился защищать своего близкого друга от оскорбления, на которое тот не стал бы отвечать из вежливости.

И лишь Цунаде пока что недостаточно раскрыла себя, на фоне своих двух друзей детства. Она тоже была гениальна, и эта гениальность так же могла неосторожно изменить ее, как и их. Орочимару, из-за своего гения, мог стать чудовищем и убийцей, бегущим вперед, за знаниями этого мира и не стесняющимся использовать для познания все средства. Джирайя мог озлобиться на весь мир за то, что он так несовершенен, и не стараться сделать его лучше, а захотеть уничтожить его (и горе тому миру, который встанет у него на пути).

Возможно, нераскрытость Цунаде — спасительная осторожность, которой она старается не дать себе стать кем-то плохим? Хирузен раскрывает ее потенциал как шиноби, и она растет гениальным боевым ирьенином, но чего стоят навыки самого лучшего целителя, если он захочет обратить их во зло? Вероятно, Третий Хокаге знает, что делает — Сенсома заметил, как легко старый друг набросил на девушку нить контроля, умелыми руками политика подталкивая Цунаде ближе к Като Дану — еще одному гению своего времени. И, если чутко взрастить в Дане идеального преемника титула Хокаге, то и Цунаде, благодаря своей к нему любви, станет опорой для всей Страны Огня.

Тонкий и гениальный ход от манипулятора Сарутоби. Сенсома даже, на миг, смутился от того, что раньше считал воспитательные навыки друга неверными. Это в нем, похоже, профессиональная ревность играет.

— Ну-у-у-у, я действительно не обучу тебя всему за пару недель, — потянул, тем временем, Набло, глубоко затянувшись. — Но все будет зависеть только от тебя и твоего интеллекта, парень.

— Вы потянули «ну-у-у» в начале фразы, готовя себе время на раздумья, потому что не ожидали от меня такого вопроса, верно? — в руках Ясягоро появились блокнот и ручка. — Я готов учиться прямо сейчас.

— Все правильно, парень, — оценил Набло уважительно. — Что ж, может с тебя и выйдет толк, как с читающего. Хотя бы недоучки.

И весь привал королевский придворный психолог учил «оборотня» своему ремеслу. Сенсома предался рассуждениям о воспитательстве и завел с Исобу мягкий и неслышный другим спор на эту тему. Джирайя уселся подальше ото всех и начал что-то записывать в тонкую тетрадку купленной еще в столице Лисмы артефактной угольной палочкой (там были, вероятно, его пошлые фантазии, которые он называл «романами»). Цунаде сидела перед Ловеном и изучала стадии опьянения Архимага, изредка задавая ему вопросы.

А Ловен? Ловен пил, икал и отвечал на вопросы девушки.

А впереди отряд ожидала долгая дорога.

***

— Знакомый противник лучше незнакомого союзника, не так ли? — оскалился Орои Момочи, отбив выпад своей противницы. — Но я нахожу нашу встречу довольно забавной — сразиться с самой Ба Сагарой — честь любому Мечнику Тумана. Ты убила нескольких моих коллег — великое достижение. Но так жаль, что этого никто не видит — ведь мы сражаемся на легендарном Континенте.

— Пожалей еще о том, что никто не узнает, потому что сейчас я тебя прикончу! — рыкнула джинчурики Семихвостого Биджу, бросаясь в новую атаку.

Члены их команд тоже сражались неподалеку. Трое молодых джонинов Страны Молнии противостояли молодому Мечнику Тумана — носителю Нуибари, и его напарникам. Но это не была просто битва шиноби — это была битва шиноби на Континенте, называемом местными Иорфом.

Другими словами, это была битва жутко ослабленных шиноби.

Орои держался на высоком уровне лишь благодаря трюкам, которым его научил бывший напарник по отряду Мечников — Самебито Хошигаки. Эти трюки предполагали неполное овладение природной чакрой, и Момочи неплохо их использовал. Ну и конечно, ему помогал его легендарный Обезглавливатель — единственный знаменитый меч Тумана, еще ни разу не сменивший владельца.

Ба Сагара сражалась с поддержкой своего Биджу, пускай демон и не сотрудничал с джинчурики добровольно. В столице Лисмы, Иорфе, ей даже пришлось надевать блокиратор силы Сарты из Кристаллов — без него чакры женщины на удержание Биджу в своем теле уже не хватало, равно как и чакры в ее Печати.

И пусть их младшие напарники по команде были ослаблены в разы, капитаны команд Молнии и Воды оставались на уровне Каге, пускай это и не могло длиться вечно. Это подтверждали оглушенные маги-проводники обеих команд — каждый из капитанов первым делом вывел из боя члена вражеской группы, не ослабляемого землей Иорфа и способного стать неудобным противником.