Математик Боя. Жизнь сильнейшего

По ощущениям это было… да никак это не было — до первого шага на земле Континента Сенсома никогда в жизни не испытывал ничего подобного. Даже когда Узукаге запечатал всю его чакру, оставив лишь голые возможности его тела — тогда чакра никуда не утекала, она просто оказывалась запечатанной. Даже когда он тратил, в тяжелых боях, все свои запасы физическо-духовной энергии — тогда его организм отключался и регенерировал утраченное, но здесь ни о какой регенерации речи не идет.

Сенсома сжал и разжал кулак. Странно… Коротко выдохнув, Математик Боя выбросил руку вперед, нанося по песчаному берегу максимально сильный удар! Без напитки тела чакрой, без режимов усиления — обычный удар шиноби-штурмовика, физическая составляющая которого поддерживает его тело, даже когда он не использует для этого чакру напрямую.

С костяшек сорвалась кровь…

— Тело ослабло до состояния абсолютно обычного человека, — констатировал Сенсома, поднимаясь и поправляя очки. — Ребят, ступайте на землю по одному и приготовьтесь к не самым приятным ощущениям.

Первым потерял физическую составляющую своей чакры Орочимару. Бледный Ясягоро побледнел еще больше и буквально упал в обморок. Сенсома ожидал подобного, а потому вовремя подхватил бессознательное тело ученика, не давая ему упасть лицом вниз и разбить себе нос.

Цунаде и Джирайю падение Орочимару впечатлило, а потому они шагали уже не так решительно. Джи придержал подругу детства за плечо и шагнул первым. На удивление, сознания он не потерял, хотя и грохнулся на песок. Сенсома «вслушался» в чакру приемного сына и удивленно отметил в ней изрядную примесь природной.

— Похоже, природная чакра тут работает, — перерожденный помог Джирайе встать. — Но не переусердствуй. Постарайся привыкнуть, это реально.

— П-понял, — Джи с трудом кивнул беловолосой головой.

Цунаде, слышавшая их диалог, сосредоточилась и тоже напитала тело природной чакрой. Как и ожидалось — потерю физической составляющей своей родной чакры девушка перенесла спокойно, хотя и завалилась на колени.

Сенсома привел Орочимару в себя и объяснил полезность природной чакры. Смышленый Ясягоро, который, к тому же, являлся гением в области контроля природной чакры, быстро нашел минимальные пропорции поглощения энергии из окружающей среды, для нормального функционирования его тела. Несмотря на указ привыкать, Джирайя и Цунаде повторили за своим бледным напарником. Сам Сенсома пользоваться «костылями» не стал — его тело уже начало привыкать обходиться без постоянной подпитки чакрой, хотя ощущения все еще были необычными.

— Итак, если вы готовы — пошли.

Ученики были готовы, а потому Сенсома, постепенно твердеющим шагом, направился к хижине, стоящей почти у самого берега. Домик как домик — ничего необычного. Хотя, если присмотреться, то можно отметить несколько более «простую» архитектуру постройки, в отличии от подобных домиков в мире шиноби. Перерожденный уже привык к этому, однако, постройки Страны Огня, да и всех остальных, очень сильно «отдавали японщиной» (хотя значение этого словосочетания Сенсома уже начал забывать), а вот представшая сейчас перед глазами хибара была… «нормальной». Обычный домишко рыбака.

Дверь была гостеприимно приоткрыта, но Сенсома, все же, постучал.

Ни звука в ответ изнутри. Впрочем, кто-то в доме есть — Сенсома явственно слышал легкое поскрипывание. Сенсорские способности не помогли — внутри не было никого, кто пользовался бы чакрой, или хотя бы обладал ей. Впрочем, сам Сенсома, как и Джи, Орочимару и Цуна, тоже «просвечивались» очень слабо, и дело здесь было, конечно, в аномалии Континента.

— Заходим, — тихо выдохнул сам себе под нос Сенсома и тенью скользнул внутрь.

Ученики слаженно последовали за ним. Пусть и молодые, но они — шиноби. Да, их чакра им почти недоступна, но их навыки и знания, отточенные множеством тренировок и миссий, делали их специалистами по проникновению, устранению, штурму и всем подобному.

Так что совершенно не удивительно, что их проводник даже не проснулся.

Именно так — войдя в помещение, Сенсома сразу же понял, что человек, лежащий на узком диване, расположенном посередине единственной комнаты хибары, спит. Спинкой диван был повернут к шиноби, но это определению состояния проводника не мешало — лишь рассмотреть его не удавалось.

Рассматривать же что-либо еще и не нужно было — домик на берегу не мог похвастаться хоть каким-нибудь убранством. Тонкие деревянные стены, спасающие от дождя и ветра, соломенная крыша, солома с которой изредка падала на пол, когда ее взъерошивал на улице очередной порыв океанского ветра. Один обшарпанный стул, стоящий у дивана. На стуле горит свечка, освещая полумрак помещения. За диваном виднеется маленькая печка с тлеющими в ней углями. Тепла от нее было немного, но в довольно теплом прибрежном климате Континента многого было и не надо.

Мягко шагнув вперед, Сенсома осмотрел проводника.