Матери-соперницы

Те же, несколько бояр, князей, суконников, отшельников и крестьян. Все они сходят с лестницы и садятся на скамейку, кто как попало. Суконник Золотой ищет места, чтобы сесть подле великой княгини Елены, но видя, что она перешла на другое, подле Схариа, садится на первое попавшееся ему пустое место.

Схариа

В прошедший раз мы с вами говорили
О Божием величии, любви,
Премудрости и благости Его;
Как проявил их Он в своих
Созданиях и в солнце, что нам свет
И теплоту дает, и оживляет
Растения, животных, человека;
В звездах, которыми щедрою рукой
Усыпал Он свод голубой небес,
В цветке, которого одежда краше
Одежды царской, в пчелке, что пьет сок
Из чашечки цветов и лепит воск,
И мед готовит нам на услажденье,
А выше всех творений, человека
Поставил господином, наделив
Его и разумом, и устным словом.
Но есть избранники из нас: печать
Руки державной наложил с любовью
На их чело еще при их рожденьи.
Вот, избранникам этим тайны мира
Раскрыл, чтобы учить непосвященных
И силу дал им чудеса творить:
Так Илия огонь и громы сеял
С небес высоких, Моисей смириться
Волков самих заставил, Даниил
Львам разъяренным челюсти смыкал.[3] 

Явление III

Те же и Курицын. Последний берет за руку Схариа и отводит его в сторону, чтобы никто из присутствующих не слыхал их разговора.

Схариа

В смущеньи ты, худые верно вести?

Курицын

Недобрые принес тебе я ныне.
Работает великая княгиня
Фоминишна всей силою ума
И хитрости против тебя, Зосима,
Меня и всех учеников твоих.
Василий выпущен уж из тюрьмы,
Великий князь скучает и сердит,
Торжественно из Твери воротясь,
Алена Волошанка из ума
Как будто выжила и свекра
Совсем забросила, и сына
На волю глупых мамок отдала.
Лишь песенки у ней да хороводы.
Все это нам недоброе сулит.

Схариа

О ве! о ве! Когда б ты знал еще,
Что вздумала в суконника влюбиться
И наяву, и в грезах полуночных
Его лишь видит одного.

Курицын

Напасти
Лишь этой нам еще не доставало.

Схариа

Пугнул-таки порядком волошанку,
И новый страх, увидишь, ей готовлю.

Курицын

За голову твою тебе ручаюсь.
Великому я князю сильно нужен.
По-прежнему он жалует меня
И об тебе не помнит лихом.
Но я боюсь, что княгиня Софья
Над тем верх не взяла, кто выше
Себя не почитает никого.
Ума и хитрости опасны чары.
Наветы Гусева и, пуще всех,
Иосифа волоцкого к ней в помощь
Приходят. Если же тебя гроза
Накроет, утекай, постелем путь
Тебе на полдень и добром проводим.

(Схария жмет ему руку, оба садятся на места свои.)

Схариа

(обращаясь к братьям)

Я обещал сестре любимой нашей,
Вот что сидит возле меня, ей мужа
Умершего, младого Иоанна
Из гроба вызвать.

Великая княгиня Елена

Пощади, отец.