Материя

Она помолчала несколько мгновений, потом сделала то, что всегда совершала с неохотой: включила свое невральное кружево и вышла через него в громадный, поразительно живой метамир – вариант мегабанка данных Культуры, приспособленный под нужды Особых Обстоятельств.

Перед ней мгновенно открылась шумная фантасмагория, затопившая все вокруг. Анаплиан в этой ошарашивающей, будто бы остановившейся, вспышке времени нырнула в океан сигналов, которые воздействовали на все ее усовершенствованные органы восприятия. Это немыслимое буйство избыточных ощущений сначала приняло форму воображаемой сферы, окружившей ее. Параллельно возникло странное, но вполне убедительное ощущение, будто можно одновременно видеть все части сферы в таком красочном варианте, какого не позволяло даже улучшенное зрение. Непосредственно воспринимаемая поверхность этого громадного охватывающего шара была тоньше паутины, но в то же время она словно бы соединялась с самыми потаенными нервами женщины – эта грандиозная, изощренная имитация заполняла каждую клеточку ее существа. Ее мысль проникала до самой удаленной из мембран, каждая из которых испускала собственные пульсации, воздействующие на органы чувств, точно линза, объединяющая различные глубины в одном поле зрения.

Считалось, что для человека или человекоподобного существа это буйство восприятия есть максимально возможное приближение к тому, что испытывает Разум. Только вежливость не позволяла большинству Разумов указывать, что эта имитация является страшным огрублением, неадекватным эрзацем, бесконечно испорченным, низведенным до самого примитивного уровня вариантом того, что чувствуют они сами в каждый миг своего существования.

Анаплиан, не успев толком подумать об этом, вызвала диаграммное, дополненное данными, изображение нужной части галактики. Звезды показывались гиперболизированными точками своего истинного света, их солнечные системы – эллипсами в логарифмическом масштабе, а их общий цивилизационный облик определялся группами нот (согласно традициям Культуры, последовательность аккордов была составлена из математически чистых полнотональных гамм, звучащих постоянно от низа до верха и назад). На дополнительном прозрачном экране показывалось расписание соответствующих кораблей, а доступные маршруты были уже изображены при помощи цветового кода, в порядке убывания скорости. Толщина нити указывала на размер корабля, вероятность рейса определялась по насыщенности цвета, комфорт и отношение к пассажирам характеризовались набором запахов. На нитях имелся еще узор, делавший их похожими на канаты: он указывал на принадлежность корабля.

По большей части Анаплиан видела круги и эллипсы. Более сложные фигуры, сверх того, возникали там, где корабли должны были описывать замысловатые траектории между звездами в течение нескольких десятков или сотен стандартных дней.

На прозрачном экране, вроде бы сама собой, появилась еще одна линия, почти идеально ровная: она показывала, за сколько времени можно добраться до места, используя ближайший из Быстрых корветов Культуры. Оценочное время пути составляло двенадцать с небольшим дней; правда, почти столько же времени корабль добирался бы до Прасадаля, чтобы взять ее на борт. Другие корабли могли бы долететь быстрее, но находились от Прасадаля слишком далеко. Проекция содержала долю позитивной неопределенности – она учитывала только те корабли Культуры, которые в последнее время сообщали о своем местонахождении. Вполне вероятно, некий корабль Флота быстрого реагирования, не транслировавший свои координаты, находился еще ближе и мог положительно ответить на запрос.

Но эту возможность отрезали – Батра выразился вполне определенно. Раздосадованная женщина убрала прозрачный экран. Придется лететь предписанным маршрутом: ее, словно эстафетную палочку, будут передавать с корабля на корабль. Довольно сложный вариант.

Невральное кружево Анаплиан проделало немало сложной работы, предугадывая, чего бы ей хотелось, еще до того, как она сама это поняла. Каким бы сказочно удобным и технически впечатляющим это ни выглядело, подобное свойство кружева беспокоило Анаплиан сильнее всех остальных и заставляло обращаться к нему как можно реже. По большому счету, ей даже не требовались дополнительные сведения, чтобы проверить приближенные цифры. Среди этого безумного переплетения линий существовал лишь один очевидный маршрут. На путешествие потребуется не меньше ста двадцати девяти дней, если отправиться в ближайшие двое суток и при условии, что мортанвельды не выкинут чего-нибудь. Многое, похоже, зависело от того, решит ли мортанвельдский большой корабль «Сверхкритическая аккреция, заполнение полости Роша, стадия общей оболочки», следуя из одного шарового скопления в другое, заглянуть на петлемир Сьаунг-ун.