Материя

Она искала не только подробности, но и любой намек на то, что за сарлами ведется пристальное наблюдение. Слишком много продвинутых цивилизаций, казалось, верили, что сама примитивность малоразвитых культур и присущий им высокий уровень насилия автоматически дают право шпионить за ними. Даже обществам, намного отставшим от Культуры в технологическом плане, производство машин для производства машин, которые производят другие машины, в материальном отношении совершенно ничего не стоило. Полученная туча инструментов — каждый, если нужно, не больше пылинки — могла при поддержке крупных космических аппаратов вести сплошное наблюдение за всей планетой и передавать в мельчайших подробностях происходящее практически в любом месте.

Такие действия ограничивались договорами и соглашениями, но их обычно заключали лишь самые развитые и устойчивые сообщества, а также те, кого они прямо контролировали или плотно опекали. Для тех, кто лишь недавно вошел в число избранных — эволютов галактической метацивилизации, — эта технология оказывалась новой игрушкой и поначалу приносила массу удовольствия.

Общества, лишь недавно отказавшиеся от постоянного использования силы и ведения военных действий (нередко против своей воли отказавшиеся), обычно больше всего горели желанием наблюдать за теми, кто продолжал использовать эти методы. Чуть ли не последним средством борьбы с такого рода вуайеризмом было обращение наблюдательных устройств против их создателей. Аппараты собирались, перепрограммировались и насылались в тот мир, откуда происходили, причем упор делался на резиденции и излюбленные места отдыха власть имущих. Обычно это решало проблему.

Народы Сурсамена, в особенности такие, как сарлы, не подозревавшие о тайном наблюдении и беззащитные против него, предположительно ограждались от его отрицательных последствий. Но если сведения не распространялись широко, это не значило, что они вообще не собирались. Культура обладала одним из самых открытых и обширных разделов в галактабазе данных, но даже Культура не видела и не знала всего. Немало частных, скрытых вещей ускользало от ее внимания. Как правило, все тайное становилось явным, но к тому времени зло уже торжествовало.

С Восьмого пока не поступало известий: либо никто не вел там наблюдения, либо кто-то вел, но держал сведения при себе. Технически мортанвельды вполне могли осуществить это, но они были слишком гордыми, законопослушными и вообще надменными (мало чем отличаясь в этом от Культуры). Нарисцины, вероятно, тоже считали это ниже своего достоинства, а окты... октов, казалось, мало что интересовало, кроме претензий на то, чтобы считаться истинными наследниками Вуали.

Даже рутинный заход в принадлежащую октам часть галактабазы предварялся пространной лекцией по истории галактики в октской версии, по сути сводившейся к всевозможному выявлению сходных черт между Вуалью и октами, а также подчеркиванию обоснованности их претензий на наследство Мантии. Для октов это наследство явно включало как сами пустотелы, так и сопутствующее уважение — уважение, в котором, как они небеспричинно считали, им отказывалось. Интерфейс программы, которой пользовалась Культура, обычно отфильтровывал эту дребедень (претензии октов казались обоснованными только им самим; подавляющее большинство авторитетных ученых приводили неоспоримые факты в пользу того, что окты — относительно новый вид, никоим образом не связанный с Вуалью...), однако она никуда не девалась.

Окты и в самом деле вели наблюдение за сарлами, но лишь местами и несистематически, да к тому же — по взаимному соглашению — приборами сантиметрового масштаба, вполне различимыми человеческим взглядом. Обычно приборами оснащались машины, управляемые октами: лифты, самолеты, наземные транспортные средства и октские скафандры.

Материалов в открытом пользовании за последние несколько сотен дней было не очень много, но кое-что было. Джан Серий просмотрела записи великого сражения близ Ксилискинской башни, решившего судьбу делдейнов. Октские комментарии и прочая информация предполагали, что аултридии захватили соответствующие уровни башни и доставили делдейнские войска на позицию, откуда те могли неожиданно вторгнуться в исконно сарлские области. Помеченный значком «ОО» комментарий заключал, что аултридиев оклеветали и ответственность за все несут окты.

Все записи относились к заключительной части сражения и были сделаны с неподвижной точки высоко над местом действия, возможно с самой башни. Вдруг, думала Анаплиан, удастся найти эпизод ранения отца и кадры, свидетельствующие о судьбе Фербина? Она пыталась брать крупные планы, велела агенту выискивать все похожее на них, но запись оказалась слишком нечеткой, и на поле боя нельзя было распознать отдельных людей.