Материнский инстинкт (СИ)

Женщина не могла взять в толк, отчего мама регулярно расковыривает незаживающую рану и упорно посыпает специями. Неужели она может не понять, что вычеркнуть из жизни столько лет просто невозможно?

Какое-то время в комнате висела густая, буквально осязаемая тишина. Вернулся Григорий Николаевич. Едва переступив порог комнаты, он заметил одинаково хмурые лица любимых женщин.

— Девочки мои, опять не смогли договориться, что из салфеток складывать?

Мама и дочка одновременно кивнули, словно в эту искусственную ложь хоть кто-то в комнате поверил.

Не успела Яна придумать правдоподобную отговорку, как ожил звонок, оглашая трелью квартиру. Анастасия Константиновна быстро скинула фартук и поспешила к двери.

В коридоре раздались радостные звонкие голоса, один из них, показался Яне до боли знакомым, сердце ускорилось, кровь прилила к лицу. Она обернулась, когда гости зашли в комнату. Сергея она узнала не сразу. Бред Питт порядком поистрепался. Он больше не выглядел как секс-символ, скорее как располневшая женщина. Даже грудь выпячивалась через рубашку не меньше, чем на второй размер. Волосы нимбом обрамляли круглую голову, слегка прикрывая поблескивающую лысину на макушке. Только глаза, плутовские и хитрые, остались прежними и глядели с незнакомого лица с нежностью и опаской одновременно.

Яна несмело сделала шаг в сторону бывшего одноклассника. Она даже не представляла, как сильно тринадцать лет могут внешне изменить человека.

— Привет. — Голос сорвался на писк, выдавая волнение.

Сергей быстро преодолел разделяющее их расстояние и крепко обнял Яну.

— Янковский, ты совсем не изменилась! Я, оказывается, соскучился по тебе.

Стоявшие поодаль матери беседующих одноклассников мельком переглянулись.

Анастасия Константиновна обвела стол рукой.

— Присаживайтесь, будем обедать. Яна полдня готовила, ждала гостей.

Яна страдальчески закатила глаза, предугадывая сценарий предстоящей беседы. Мама будет рекламировать её успехи на поприще кулинарии и домоводства, приукрашивая хобби дочери до невероятных талантов, кое в чем беззастенчиво привирая.

Почти сразу стало ясно, что соседка и сын оповещёны о событиях из жизни Яны, оттого так осторожничают в выборе вопросов. Яна и Сергей украдкой переглядывались, оба чувствовали себя неловко из-за откровенного сватовства.

К десерту Яна совершенно точно решила, что былые чувства к однокласснику спят непробудным сном, да и он сам не проявлял никаких признаков симпатии.

Будто случайно Анастасия Константиновна предложила соседке посмотреть новые сорта орхидей на балконе, а Григорий Николаевич ушёл на улицу покурить. Оставшись наедине с Сергеем, Яна немного расслабилась и свободно выдохнула.

— Спорим, моя мама сделала больше попыток выдать меня замуж.

— Даже спорить не буду. Моя — чемпион по сводничеству. Тяжело быть единственным сыном и не оправдывать надежды мамули.

Яна придвинула к себе блюдо с тортом и отрезала большой кусок. Анастасия Константиновна полчаса назад уверяла гостей, что её дочка ест как канарейка, а сладкое вообще не уважает.

— Будешь? — спохватилась она и протянула тарелку Сергею.

— Хватит уже. Сама что ли не видишь: из-за всех этих тортиков я на рынке женихов не очень-то высоко котируюсь.

— Да ладно… — начала Яна успокоительную лживую фразу и резко остановилась. — Честно говоря, я не ожидала, что ты так изменился. Ты же теннисом занимался?

Сергей неопределённо махнул рукой.

— Когда это было! Это ты из спортивных секций не вылазила, а я так — баловался, девчонкам нравятся спортсмены. Нужно было соответствовать.

Яна неловко заёрзала на стуле. Слишком уж откровенный разговор у них получался после стольких лет разлуки.

— А сейчас? Не хочешь соответствовать? — осторожно поинтересовалась она.

Сергей хмыкнул и пожал плечами.

— Я знаю, как выгляжу со стороны. Бегемот. Хотел бы я вернуться в школьные годы, — мечтательно вздохнул Сергей, ныряя в воспоминания. — Почему мы не ценили то, что у нас было? Куча свободного времени, молодость, амбиции, никакого страха перед будущим, красота, в конце концов!

Сергей улыбался, но в его словах чувствовалась горечь. Яна наигранно рассмеялась.

— Серега, тебе только тридцать. Вся жизнь впереди. Женишься, детей заведешь. Похудеть, между прочим, тоже не поздно, — нравоучительно напомнила она и подумала: «Демьян бы мигом разобрался в клубке комплексов одноклассника и совет бы дал дельный».

— Я в Краснодар насовсем перебираюсь. Устроился в библиотеку работать. Никогда бы не подумал, что это так интересно! — Его глаза загорелись, подтверждая последнюю реплику. — Твоя мама, говорила, что ты в институте работаешь. Ну как?

— Скучно, зарплата маленькая. Чтобы там мама не говорила, это не результат глубокого самоанализа и альтруистические стремления сеять доброе и вечное. На самом деле, я не хочу работать вообще, лучше я буду домохозяйкой и многодетной матерью. — Яна не ожидала от себя такой честности и сразу же смутилась.