Материнский инстинкт (СИ)

Женщина не стала тратить время на любезности и спросила прямо в лоб:

— Вы с Демьяном виделись? Что с ним?

Повисла неловкая пауза, окрашиваемая шумным дыханием Иннокентия.

— Не уверен, если честно. Вчера, когда мы вернулись, он попросил меня побыть с ним. Но стоило мне заварить чай и включить телевизор, как он грубо приказал оставить его одного. Ни первое, ни второе не похоже на него.

— Вы сейчас скажете, что ему нужно время, — невесело отозвалась Яна.

— Ну, сам Демьян бы так сказал. Просто события в известном вам городе несколько огорошили его и выбили из колеи. Пусть придет в себя сначала, а потом и сам позвонит вам. Я уверен в этом.

Яна уперлась лбом в холодное стекло и оглядела улицу.

— Я что-то не уверена. Ну не буду вас отвлекать. Пока.

Она первая повесила трубку, не ожидая прощаний от собеседника.

Яна никак не могла найти себе место и боялась ложиться в кровать. Ещё со Славянска её стало преследовать ощущение чужого взгляда. Неприятное и навязчивое, словно зарождающаяся болезнь. Она ещё не была готова к новым призрачным снам и необходимости бежать на помощь к кому бы то ни было. Хотелось просто выспаться по-человечески и не брать на себя ответственность за чью-то жизнь. Яна с содроганием вспоминала «походы» в потусторонний мир и до сих пор не верила, что навещала ад с его проклятыми жителями. Раньше она никогда не задумывалась: нужна ли её помощь на самом деле и кому она помогает? Она всегда стремилась перехитрить смерть и верила, что люди достойны этого.

Теперь же она сомневалась в необходимости своего дара и его пользе.

Дотянув до трёх часов ночи, Яна все-таки уснула на диване, при включённом телевизоре. Сначала проснулось тело, не отдохнувшее от короткого и напряженного сна, затем мозг вспыхнул радостной мыслью, что этой ночью обошлось без гостей.

Приняв душ, женщина нехотя поплелась на работу в мрачном ожидании, что Демьян и сегодня не явится на занятия. Так и случилось. Безликий скучный день закончился на удивление неожиданно, словно Яна вынырнула из тягучего болота в действительность. Она сама не знала, почему так торопилась домой, ведь в квартире одиночество ощущалось острее, а ожидание звонка превращалось в пытку. Правда, в этот раз она едва успела захлопнуть дверь, как за её спиной раздалась трель. Женщина с опаской и надеждой заглянула в дверной глазок и отступила.

Открыв дверь, Яна пропустила в коридор нежданного гостя. Иннокентий неловко переминался с ноги на ногу и мял в руках кожаные перчатки.

— Не хотел тревожить вас без предупреждения. Просто… — он на несколько секунд и более уверено добавил: — Я был у Демьяна.

Яна закрыла дверь и изобразила гостеприимство.

— Проходите, я чайник поставлю.

Когда Кеша зашёл на кухню, хозяйка сосредоточенно нарезала лимон, её брови нахмурились, хотя она улыбалась.

— Он не вышел на работу.

Мужчина отодвинул табурет и сел на край, словно готовился уйти в любой момент.

— После вчерашнего разговора с вами я пытался до него дозвониться. Он не брал трубку.

Яна подвинула к гостю вазочку с конфетами и налила чай.

— Так вы дозвонились?

Иннокентий зашуршал обложкой от ириски, сосредоточенно глядя на хоровод чаинок в чашке.

— Нет. Я поехал к нему домой. Психологу похоже нужен психолог. В квартире бардак жуткий, от него разит алкоголем и даже сигаретами.

Яна отхлебнула слишком большой глоток горячего чая и закашлялась.

— Это он так стресс снимает что ли?

Кеша потупился, кончики его ушей заалели.

— Простите меня, Яна, за самодеятельность, но я не мог не спросить у Демьяна о вас.

Женщина нахмурилась, но вместо того, чтобы разозлиться, полюбопытствовала:

— Что он сказал?

— Сразу хочу сказать, не думаю, что ему в таком состоянии можно верить, он сам не понимал, что говорил.

— Что он сказал? — настойчиво повторила Яна.

— Он сказал, «что бы между вами ни было — это в прошлом. Он не хочет иметь с вами ничего общего и видеть вас впредь не желает», — закончив цитату, Кеша мучительно покраснел и отвернулся.

Женщина не шелохнулась, даже взгляд остался равнодушным, только пальцы быстро рвали салфетку в мелкие клочья.

— Между нами ничего и не было. В прошлом нечего оставлять, — почти прошептала она и неожиданно взорвалась: — Пусть катится ко всем чертям!

Кеша поспешно поднялся и отступил к двери.

— Я пойду. Всего доброго, Яночка. — Он обулся, накинул пальто и уже из коридора выкрикнул: — До свидания.

Яна не шевелилась несколько минут, рвала салфетки и безразлично наблюдала за увеличивающейся кучкой белых обрывков. Резко вскочила и разметала по столу остатки салфеток, скинула сахарницу и разбила вазочку с засохшим букетом от Демьяна.

Яна вбежала в комнату, достала спортивную сумку и принялась небрежно запихивать в неё вещи. Застегивая молнию, она замерла от знакомого ощущения чужого взгляда, скользящего по затылку, послышался тихий неразборчивый шепот. Женщина оглянулась и осмотрела помещение. Шторы не колыхались от призрачного сквозняка, и в зеркале никто не отражался, но почему-то стало неуютно и зябко.