Матильда Кшесинская. Русская Мата Хари

21 сентября 1894 года в 10 часов утра к перрону Севастопольского вокзала подошел царский поезд. Грянуло громкое «ура» почетного караула 49-го Брестского полка, и Александр III нетвердым шагом вышел из вагона. За ним появились Мария Федоровна, цесаревич, великий князь Георгий Михайлович и греческий королевич Николай Георгиевич. Не задерживаясь в городе, высочайшие путешественники проследовали на пароход «Орел». В 11 часов утра «Орел» вышел в море. Через час прошли мыс Херсонес, и началась сильная качка. Тем не менее в 14 часов «Орел» пришвартовался к ялтинскому молу.

У самого трапа императора встречали Ксения и Сандро. Александр III и Мария Федоровна поселились в Большом Ливадийском дворце, а веселая компания – Ники-цесаревич, Ники-королевич и Гоги Михайлович – устроились рядом, в Малом дворце.

Уже на следующий день к завтраку в Ливадию заявились молодожены. Четверо юных плейбоев вместе с Ксенией отправились верхом на любимый цесаревичем plage. Слово «пляж» еще не вошло в обиход, и Николай в дневнике пишет его по-английски. С пляжа компания вернулась в 4 часа дня. Ксения и Сандро покинули Ливадию лишь поздно вечером.

Цесаревич целыми днями проводил время в обществе сестры и дяди-шурина.

Запись из дневника Николая от 24 сентября: «Завтракали одни по обыкновению с Ксенией и Сандро только. Поехали верхом за Папа и Мама на Эриклик, откуда спустились на ферму и пили молоко, кофе и ели простоквашу. Все напоминало прежние счастливые годы! Писал и получил два слезных письма от моей дорогой Аликс, по поводу отмены моего приезда к ней!»

25 сентября: «День был такой же как вчера. В 11 ч. пошли к обедне: Папа слушал ее, как в прошлом году в кабинете Анпапа [то есть дедушки, Александра II. – А.Ш.].

За завтраком играла стрелковая музыка. Смотрели на спуск почтовых голубей, которые полетели в Севастополь. В 2 часа поехали верхом в Айтодор, куда Папа и Мама приехали раньше. Смешно было осматривать апартаменты Ксении в новом доме, в котором она как хозяйка принимала нас и поила чаем! Она и Сандро выглядят такими счастливыми, что большего и желать нельзя! Душа радуется глядя на них обоих! Но при виде их счастья невольно думаешь о своем – о том, напр., что могло бы быть, если б я тоже женился летом? Были дома в 5 ч.».

27 сентября: «Утром пили кофе, вместо прогулки дрались с Ники каштанами, сначала перед домом, а кончили на крыше. В 2 часа отправились верхом к водопаду; влезали выше второй площадки. Опоздали к чаю. Сандро и Ксения обедали у себя – провели вечер без них!»

28 сентября: «День был хороший, ветер стихал, хотя пароходы в море здорово качало. После завтрака отправились верхом за Папа и Мама, Ксенией и Сандро в Массандру. Управляющий Шелухин угостил нас земляникой и персиками, орехами и каштанами. Получил два письма от милой дорогой Аликс».

29 сентября: «Утро было ясное, но к полудню небо затянуло тучами, хотя было совершенно тепло. Опять дрался с Ники шишками на крыше».

30 сентября: «Теплый серый день. После breakfast’a прогулялись втроем [с Сандро и Ксенией. – А.Ш.] по «горизонталке» и осмотрели внутренность Ориандской церкви. После завтрака отправились верхом на ферму и по большой дороге в Айтодор, через кот. спустились к маяку. Тут Сандро производит раскопки; с их приезда после свадьбы найдено 60 греческих монет».

1 октября: «День стоял чудный. В 11 1/2 Георгий и я отправились в Айтодор к завтраку у Ксении и Сандро… Шателен снимал нас в саду. Сидели у них в салоне; играли с Ксенией на фортепианах. Вернулся в Ливадию в 3 ч. Пошли к морю. Я сидел на камешках со своими невеселыми думами в голове и тоскою в сердце! Письма к сожалению не было!»

И так каждый день. Об отце цесаревич в дневнике упоминает редко и кратно: «Папа проспал более двух часов на балконе», «В 9 ч. он принял ванну» и т. д.

О текущих делах империи в дневнике – ни слова. 5 августа началась Японско-китайская война; в трехстах верстах к югу, в Турции, опять возникла нестабильность, но все это проходит мимо внимания «сущего младенца».

Царь слабел и почти не мог работать. Вместо него доклады министров читала императрица. Дошло до того, что Мария Федоровна водила рукой мужа, когда приходилось подписывать важнейшие документы. После приезда царской семьи в Ливадию империей управляли Мария Федоровна и министры.

10 октября в Ливадию из Германии прибывает «ненаглядная Аликс». Любопытно, что Александр III и Мария Федоровна не пожелали дать Алисе специальный поезд, а Ники в такую ерунду не вникал, и принцессе, к ее крайнему неудовольствию, пришлось ехать обычным пассажирским поездом.

И вот уже 12 октября веселая компания катается по Южному берегу Крыма: «Поехали вчетвером: Аликс, Ксения, Сандро и я к Учансу в коляске…»

20 октября умер Александр III. Когда Николай вошел на веранду Ливадийского дворца, Сандро в первый и последний раз увидел в его глазах слезы. Ники взял друга под руку и повел вниз в свою комнату. Там они плакали вместе, обнявшись. Николай никак не мог собраться с мыслями. Он сознавал, что стал императором, и это страшное бремя власти давило его.