Матильда. Тайна Дома Романовых

Ни для кого не секрет, что девушек на их половине давно навещали молодые люди, но никогда не оставались на ночь, соседство с родителями ограничивало свободу. Отныне они будут жить отдельно…

Но в этом не было ничего удивительного для артистического сообщества. Балерины если и выходили замуж, то только так – за своих «балетных» или за своих покровителей. Если покровители высокие, то браки оставались гражданскими. Сколько великих князей и даже императоров имели «балетные» увлечения, поселяя прелестниц в отдельных домах, балуя их и рождавшихся детей. Позже обычно добивались для потомства титулов и оставляли большое наследство. Официальная супруга жила в каком-то дворце, блистая в холодном свете, а князь немало времени проводил в теплой обстановке второй семьи. Это всех устраивало, никому не мешало и никого не смущало.

Конечно, не всегда супруги бывали довольны таким поведением мужей, но при предыдущем императоре Александре II приходилось мириться, тот сам много лет имел вторую семью, которую после смерти жены вообще узаконил, правда, он не ездил ни в какие нанятые дома, а просто поселил любовницу с детьми над комнатами жены, искренне не понимая, почему это вызывает недовольство у законных детей.

Александр II если не поощрял создание вторых семей у своих подданных, то не препятствовал этому. Немало балерин в те годы стали вторыми женами.

Но на престоле давным-давно Александр III, у которого с Марией Федоровной прекрасная семья, никаких не только вторых семей, но и заинтересованных взглядов на сторону – для императора его Минни дороже всех женщин вместе взятых. Конечно, увлечения балеринами никто не запрещал, как и создание вторых семей, требовалось только не афишировать это и не вызывать гнев супруги.

Почему же Феликс Иванович так расстроился из-за переезда дочерей в особнячок на Английском проспекте, кстати, перестроенный когда-то именно для балерины Анны Кузнецовой – дублирующей супруги великого князя Константина Николаевича? Не из-за судьбы же князя, которого разбил паралич и которого жена в отместку за попытку развестись терзала беспомощного многие годы?

Супруга присела напротив Феликса и заботливо спросила:

– Убрать?

Тот коротко кивнул, пить не любил и не умел. Недопитый стакан тоже подвинул к жене.

Та убрала, но продолжала с удивлением смотреть на супруга. В бутылке еще больше половины напитка, вино прекрасное, в доме Кшесинских не держали плохого, почему же муж так пьян? Разгадка нашлась простая – подле его стула стояла еще одна бутылка, уже пустая.

– Феликс…

– Разве я к тому ее готовил? Разве для того учил и воспитывал? Разве для того требовал?

Дочери уходили обе, но было понятно, о какой он ведет речь. Маля общая любимица в семье, именно ее Феликс Иванович прочил в примы, именно о ее блистательной карьере мечтал.

– Но, Феликс, Маля же не перестанет танцевать.

– Она уже перестала. Когда в голове любовь, а не па, ничего хорошего не получается.

– Мы не можем запретить ей любить.

– Юлия, – сокрушенно помотал головой Кшесинский, – я очень хочу, чтобы она стала примой, Маля достойна, она талантливая, упрямая…

– Ты боишься, что Маля родит и бросит балет?

Феликс чуть помолчал и снова покачал головой:

– Даже если не родит и не бросит. Даже если станет примой, настоящей примой без лжи, ей никогда не простят такого покровительства. Понимаешь, – с горечью объяснял Кшесинский жене, – даже если Маля будет лучше самой Леньяни, превзойдет ее, все равно скажут, что роли получила из-за покровительства.

– Ты всегда сам учил девочек, что только танцевать мало, мало даже танцевать лучше всех, нужно, чтобы тебе давали лучшие роли, нужен покровитель.

– Но я не думал, что это случится так…

– Ты просто не готов к тому, что Маля выпорхнет из-под нашего крыла.

– Понимаешь, покровительство не вечно, когда оно закончится с женитьбой наследника, Маля потеряет все.

– Ты не знаешь свою дочь, Феликс, – отрезала Юлия, поднимаясь из-за стола. – Матильда способна поставить под пуанты весь Петербург. Она без памяти влюблена в наследника, но ведь держит подле себя и других великих князей.

– Все равно ей придется доказывать, что лучшая. И делать это будет куда трудней, чем без такого покровительства.

– Справится…

Глядя в спину уходящей супруги, Феликс Иванович подумал, что она права, но мириться с таким положением вещей все равно не хотелось.

Он вспомнил вчерашний разговор с дочерьми.

Маля и Юлия уже все для себя решили, мать согласилась, понимая, что все равно поступят по-своему, оставалось получить согласие отца. Матильда никак не могла начать разговор, на помощь пришла Юлия. В общем-то, она сказала то, чего давно следовало ожидать, – они снимут дом и будут жить отдельно, как давно живут остальные дети Кшесинских.

Но все понимали, что главное в том, кто и зачем будет в этот дом приезжать.

Для рождения сплетен и слухов необязателен разум, а для их распространения не требуется и воздух тоже.