Матёрый

— Представим себе такую ситуацию. Есть группировка численностью в пару сотен стволов. А её лидер занят совсем другими делами. Шампиньоны там выращивает или в политику ударился, не знаю. — Пренебрежительный взмах рукой. — Вместо него у власти оказался какой-нибудь барыга, не пользующийся авторитетом. Держать воинство в ежовых рукавицах он не способен…

— Или делает вид, что он сбоку припёка, — подхватил Руднев, всем весом обрушившись в кресло.

— Никто к его мнению не прислушивается, — монотонно продолжал полковник, — а потому в группировке начался полный разброд. Вот и мочат друг друга бандиты от нечего делать.

— Или по чьей-то указке, — процедил Руднев. — Барыги, они ох какие ушлые бывают… Вот что. — Он требовательно взглянул на Бурлаева. — «Самсоновский» офис прослушивается?

— И проглядывается… Дело житейское.

Руднев удовлетворённо кивнул, хотя, по идее, милицейское признание должно было произвести прямо противоположный эффект.

— Вот! — воскликнул он. — Генеральным директором АОЗТ «Самсон», как вам должно быть известно, числится некто Губерман. Я хочу знать, чем он дышит сегодня, кто с ним рядом сшивается, о чем разговоры ведутся. Это возможно?

Полковник хмыкнул:

— Кто платит, тот и заказывает музыку. Хоть даже реквием Бетховена.

— Про реквием поговорим особо, — сказал Руднев, устремив взгляд в одну точку. — Вечером надо бы опять встретиться, часиков в шесть. Я у вас, кстати, деньги занимал, вот только запамятовал, сколько.

— Три тысячи, — буркнул полковник с отсутствующим видом.

— Точно, — согласился Руднев, вставая. — Вот вечером и отдам. Только разузнать бы о Губермане побольше. Интересная, оказывается, личность.

В ответ — ни слова, только — тяжёлые шаги и грохот захлопнутой двери. Но Рудневу было недосуг учить милиционеров хорошим манерам. Он стремительно нырнул в стенной шкаф, вернулся в свой кабинет, заблокировал запоры и тут же схватился за телефонную трубку. Ему не терпелось услышать голос Губермана, и это произошло уже после второго призывного гудка.

— Слушаю вас.

— Это я тебя слушаю, Боря, — добродушно пророкотал Руднев. — Внимательно.

Злополучный посёлок выбрал Губерман, он же им и занимался. Порядком пощипанную бригаду тоже он туда определял. И «Мерседес» вручал Эрику он…

Пока что Руднев не мог сложить воедино все факты, но надеялся, что сделает это очень скоро. Прижимая трубку плечом к уху, он намалевал на белом листе финской бумаги схематического человечка в очках.

Малюсенькую такую фигурку, возомнившую себя главной на игровом поле.

— Александр Сергеевич? — преувеличенно радостно откликнулся голос на другом конце провода.

Зачем Губерман переспрашивает? Разве не узнал?

Руднев помалкивал, а сам продолжал рисовать. На листе возник прямоугольник, оснащённый кружочками-колёсиками. Ручка добавила к воображаемому «Мерседесу» кудряшки дыма.

— Александр Сергеевич! — Теперь голос Губермана звучал так тревожно, словно он заблудился в темноте.

Чует кошка, чьё сало съела. Руднев улыбнулся.

— Я слушаю, слушаю, — успокаивающе произнёс он. — А ты ничего мне не рассказываешь, Боря.

— Эрик куда-то запропастился, — пожаловался Губерман.

— Вот как?

— Телефон не отвечает, дома никого. И другие пацаны исчезли…

— Какие ещё пацаны»! — машинально одёрнул собеседника Руднев. — Охранники из твоей фирмы, что ли?

— Ну да… охранники.

— В посёлке кто-нибудь дежурит?

— Трое.

— Трое, — повторил Руднев. Он как раз закончил рисовать пять могильных холмиков с крестиками.

Очень наглядно. Восемь минус пять будет три. Все сходится. — Что с заказчиками? — спросил он.

— Один сегодня окончательно созрел, Александр Сергеевич. Деньги приготовил, особняк себе подыскивает. А Эрика нет. Я же не могу сам… — Губерман запнулся.

Конечно, он не мог сам — пытать, убивать. Все всегда чужими руками.

Разглядывая изрисованный лист, Руднев сказал:

— Заказчик — это хорошо. Дорога, как говорится, ложка к обеду. Вечером можно будет разыскать этого твоего заказчика?

— Легко.

— Тогда будь на месте, Боря. Из офиса никуда не отлучайся. Я подошлю специалистов, поработаете вместе.

Губерман принялся что-то пояснять своим напряжённым, вибрирующим голосом, но Руднев заткнул его одним движением пальца. Положив телефонную трубку, он попытался определить, что за картина у него вырисовывается, и грязно выругался. Бред абстракциониста! Ни в какую логичную схему события последних дней не укладывались.

Рудневская рука яростно смяла лист бумаги вместе с маленьким человечком, изображавшим Борю Губермана.

* * *

Шестое чувство не обмануло Руднева — голос главы АОЗТ «Самсон» действительно звучал взволнованно. Хотя причиной тому послужило решение, принятое Губерманом, о котором Руднев пока что ничего не знал.

Мыслей в голове скопилось, как перьев в подушке.