Матрёшка для испанца

Торрес наклонился и поймал губами сначала один, а потом второй сосок. Слизал капли воды с твёрдых вершинок. Чуть прикусил их зубами. Резко развернул Машу к себе спиной, положил руку на поясницу и нагнул так, чтобы девушка упёрлась ладоням в стену. Раздвинул упругие ягодицы. Обильно плеснул между ними гель для душа. Ввёл два пальца в задний проход. Мария судорожно выдохнула. Она понимала, чего хочет Торрес, но не была уверена, понравится ли ей это.

– Расслабься, маленькая. Сейчас мы попробуем кое-что новое, – испанец массировал тугие стеночки девственного отверстия девушки, покрывая поцелуями её плечи и спину. Когда пальцы стали легко входить, убрал их. Приставил налитую кровью головку к заднему проходу и надавил на него.

От обжигающей боли Маша вскрикнула и дёрнулась. Непроизвольно сжав ягодицы, выпрямилась.

– Матрёшка, ты мне доверяешь? – тихо спросил Алонсо.

Она часто закивала головой, посмотрев на него через плечо.

– Тогда расслабься, маленькая, и дай мне взять тебя в попку.

Внутри Марии шла борьба. С одной стороны, девушке хотелось доставить Торресу удовольствие, с другой, он даже ещё не вошёл, а сзади уже неприятно саднило от первой попытки. Алонсо же, как истинный змий-искуситель, принялся ласкать клитор, заставляя женский разум улететь в дальние дали. Свободной рукой испанец пощипывал Машины соски, дразнил их, подкручивал. И она сдалась. Расставила ноги, оперлась руками в кафельную плитку.

Торрес вошёл в узкое заднее отверстие со второго раза. Маша замычала от боли. А ещё от страха, потому что большой член Алонсо так сильно растянул попку, что казалось, она вот-вот порвётся.

Испанец не торопился вводить своё естество полностью. Он хотел, чтобы Мария привыкла к новым ощущениям. Мужчина погрузил пальцы в мокрое влагалище, немного подвигал ими.

– Так лучше? – прошептал он, целуя женскую шею.

Маша промолчала. Для неё было бы лучше, если бы Алонсо взял её обычным способом или согласился на оральный секс. Задний проход болезненно распирало, края ануса горели огнём.

Торрес начал продвигаться дальше. Мария закусила губу до крови, чтобы не закричать. Пытка анальным сексом становилась невыносимой. Секунды превратились в вечность. Наконец, мошонка мужчины ударилась о женскую промежность. После чего, испанец стал медленно выходить. На Машу накатило невероятное облегчение. Алонсо двигался с оттяжкой. Чуть вперёд и сразу назад. В какой-то момент девушка поняла, что боль проходит. Мышцы заднего отверстия расслабились.

– Ласкай себя, – Торрес взял Машину руку и положил пальчики на клитор.

Мужчина сдерживался из последних сил. Мария оказалась настолько тугой, что от удовольствия у Алонсо перед глазами кружились звёздочки. Хотелось пуститься в бешеный галоп. Оттрахать девчонку до изнеможения. Однако испанец не мог так поступить с ней. Пока не мог. Постепенно Маша начала откликаться. Сначала тихими блаженными стонами, потом движением таза. Торрес понял, что пора отпустить себя.

Он крепко держал Марию, вколачиваясь в неё резкими толчками. Кровь кипела в венах раскалённой лавой. Дыхание стало рваным. Короткое замыкание в паху… Алонсо накрыло бурным экстазом. Забившись глубоко в девушку, мужчина кончил с утробным рычанием. На доли секунды у Торреса потемнело в глазах. Он прижался затылком к стене, чтобы прийти в себя.

В этот раз Маша не испытала оргазма. Однако вид удовлетворённого Алонсо был для девушки важнее всего.

Глава 27

После душа они долго лежали в кровати. Наслаждались упоительным единением. Вместо разговоров нежно гладили друг друга. Неторопливо, даже чуть лениво целовались. Маша зарывалась пальцами в волосы испанца, вдыхала аромат его кожи. Он действовал на неё, как наркотик.

Алонсо думал о том, что жизнь невероятно парадоксальна. Пока Мария была рядом, он воспринимал её как данность. Но стоило только девушке исчезнуть, осознал, что нуждается в ней и не хочет больше быть один. Торресу не хватало Машиного смеха, робких улыбок и полного безусловной любви взгляда. Испанец знал, Мария ждёт от него конкретики, признания в чувствах, но почему-то смог сказать только:

– Я очень рад, что ты вернулась, Матрёшка.

– Я тоже очень рада, – она уткнулась носом в его плечо.

Маша тесно прижалась к Алонсо, требуя больше ласки. Его поцелуи стали горячее, откровеннее. В глазах испанца снова плескалось желание, но теперь оно было смешанно с нежностью. Он потянул девушку на себя и усадил сверху. Опускаясь на каменный мужской орган, Мария протяжно застонала от наслаждения. Она двигала бёдрами, упираясь ладошками в широкую грудь Торреса, и чем дольше скользила вверх-вниз, тем больше ей это нравилось.

Алонсо смотрел на Машу с обожанием и восхищением. Дразнил её соски, сжимал груди ладонями. Девушке хотелось, чтобы всё это длилось бесконечно. Чтобы всю оставшуюся жизнь Торрес любил её. И хотя мужчина не сказал ни слова о любви, Мария сердцем чувствовала, что он сходит по ней с ума. Это читалось в его глазах, в каждом прикосновении, в каждом поцелуе.