Матрёшка для испанца

Девушка медленно опустилась на колени перед Исабель.

– Малышка, открой глазки, – рыдала Маша. – Пожалуйста, милая! – она тормошила ребёнка за плечо.

– Эй, дамочка! Не трогай её! Только хуже сделаешь! – раздался сверху незнакомый голос.

Мария огляделась по сторонам и увидела, что около них остановилось ещё несколько автомобилей. Люди возбуждённо жестикулировали, обсуждая происшествие.

– Откуда вы здесь обе вообще взялись? – задал кто-то вопрос.

– Мы живём здесь, – Маша махнула в сторону забора, окружающего владения Торреса.

Через несколько минут среди общего гама Мария услышала голос Алонсо. Бледный, как лист бумаги, испанец пробирался через толпу.

Словно в замедленной плёнке девушка подняла на Торреса глаза. Однако он даже не взглянул на неё. Молча присел на корточки рядом с дочерью.

– Ну что, с*ка?! Добилась своего! Всё же угробила ребёнка! – заорала запыхавшаяся от бега Пилар. – О, Боже! Какой кошмар! – запричитала испанка.

Наконец, приехала скорая помощь. Санитары положили Исабель на носилки и погрузили в машину. Алонсо и Пилар хотели тоже сесть в автомобиль, но медики их остановили:

– Только родственники!

– Я – отец, – надтреснутым голосом произнёс Торрес.

– Хорошо, – кивнул один из санитаров.

Когда скорая уехала, Маша ещё долго сидела на обочине дороги, как загипнотизированная вглядывалась в кровавое пятно, оставшееся на асфальте после Исабель.

– Сеньорита! – женский голос вырвал девушку из прострации. – Сеньорита, пойдёмте в дом! – перед Марией стояла заплаканная Росарио.

Словно во сне Маша поднялась на ноги. Экономка обняла её за плечи и повела в особняк.

– Я хочу поехать в больницу, – прошептала девушка. – Вы знаете, куда увезли Исабель?

– Нет, сеньорита. Но можно позвонить Алонсо. Узнать.

– Мне так жаль… – Марию накрыл новый приступ рыданий.

– Ну, ну, будет Вам. Лучше помолитесь, чтобы наша малышка выжила, – Росарио старалась держаться из последних сил, чтобы тоже не впасть в истерику.

Через час экономка вместе с Машей приехали в клинику. Девушка сразу же заметила, что Пилар сидит в коридоре в обнимку с Торресом. Испанка нежно поглаживала мужчину по плечу. Однако сейчас Марии было совсем не до ревности. Единственное, чего хотела девушка – это узнать, что с Исабель всё будет в порядке.

– Зачем ты припёрлась сюда?! – моментально вскинулась Пилар, увидев Машу.

Алонсо поднял глаза и шикнул на испанку:

– Прекрати! А ты, пойдём со мной, – сухо обратился к Марии.

Они вышли на улицу. Вокруг сновал медицинский персонал и родственники больных, звучали сирены скорой помощи.

– Как Исабель? – тут же спросила девушка, едва они с Торресом отошли от крыльца клиники.

– Её оперируют. У неё внутреннее кровотечение и перелом руки. Больше врачи пока ничего не сказали, – испанец смотрел куда-то вдаль.

– Алонсо, я… – Маша поняла, что вот-вот потеряет сознание. Она покачнулась и ухватилась за испанца. Тот поддержал её, но чисто автоматически.

– У меня только один вопрос к тебе, Мария, – тихо произнёс Торрес. – Какого хрена ты открыла калитку и позволила Исабель выйти из сада?

– Мы играли в прятки. Но я не открывала калитку, – ответила девушка. Она посмотрела в глаза Алонсо, ожидая увидеть в них гнев, но там зияла только пустота.

– Эта калитка была всегда закрыта с тех пор, как Исабель научилась ходить, – в голосе мужчины сквозил арктический холод. – Все в доме знали, что её нельзя открывать именно потому, что она выходит на дорогу.

– Но я, правда, не открывала эту дверь! Боже! Да я даже не знала о её существовании до сегодняшнего дня, – в отчаянии всплеснула руками Маша.

– Тебе лучше уехать, – проигнорировал её оправдания Алонсо. – Насовсем. После того, что ты сделала, между нами ничего не может быть. Надеюсь, ты и сама это понимаешь, – испанец развернулся и пошёл в клинику.

– Подожди! – крикнула девушка. – Я не виновата в том, что случилось! Вернее виновата, но не в том, что эта чёртова калитка оказалась открытой!

– Мария, из-за твоей халатности моя дочь чуть не погибла! – взревел Торрес. – Неужели ты думаешь, что я буду снова рисковать жизнью Исабель ради потрахушек с тобой?

– Значит, вот как ты называешь то, что было между нами? Для тебя это – «потрахушки»? – неожиданно для самой себя Маша разозлилась.

– Я не собираюсь выяснять с тобой отношения, пока моя дочь лежит на операционном столе! Заметь, она там оказалась по твоей вине! Просто уйди! Исчезни! И желательно больше никогда не появляйся в моей жизни!

Алонсо зашёл в клинику, а Мария согнулась пополам от дикой боли. Сердце девушки словно разорвалось на мелкие кусочки. Она задыхалась от рыданий. Выла, как раненный зверь, не обращая внимания на людей, проходящих мимо.

– Сеньорита! Сеньорита! Ну что вы! Так же нельзя! – откуда-то материализовалась Росарио. – Пойдёмте в машину, – уговаривала она девушку, но та абсолютно ничего не понимала.

Экономка сбегала в приёмный покой и попросила успокоительное. Когда лекарство подействовало, Мария согласилась поехать домой.

Глава 29