Читаем Матрица `Матрице` - рознь полностью

По отношению к совокупности “материя — информация”матрица — Предопределение Божие бытия, т.е. мера развития. Шестое чувство всякого человека вне зависимости от того, “нормальный” он либо “экстрасенс”, — чувство меры, непосредственное чувство Предопределения Божиего (другое дело, что оно по-разному развито у разных людей и далеко не все осмысленно внемлют этому чувству).

По отношению к материи матрица действительно матрица её возможных состояний и возможных переходов из одного состояния в другие возможные состояния через преобразования.

Но “нет вещи без образа”, — гласит русская пословица. Её можно расширить: нет материи без образа, задаваемого определенной матрицей. Образ — информация.

По отношению к информации матрица — мера бытия — система кодирования информации. Как известно, информации вне систем кодирования не существует.

Однако в этом наборе предельно обобщающих категорий “матрица (Предопределение, мера бытия) — материя — информация” не оказалось места ни пространству, ни времени. Почему при описании мира в терминах триединства “материи — информации — меры” оказалось возможным обойтись без этих, казалось бы неизбежных, понятий? — Единственно потому, что:

Раз-мер-ность пространств и соиз-мер-имость времён — всего лишь одна из составляющих матрицы-предопределения. Соответственно, пространство и время (так называемый “пространственно-временной континуум” теории относительности) — вторичны по отношению к матрице и не существуют без материи и информации, матрицу наполняющих; в жизни пространство и время микро— и макро— миров — вторичные следствия матрицы-предопределения бытия.

5. О матрицах и эгрегорах

Конечно, субъективно реально то, что осознает каждый. Но объективно реально и то, что находится вне нашего сознания. Изменение параметров настройки органов телесных чувств, параметров настройки биополевой системы организма изменяет осознанное восприятие Объективной реальности, в результате чего в субъективную реальность попадает (а то и остается в ней) то, чего раньше в ней не было. Всем известное выражение “напиться до чертиков” — об этом: в субъективную реальность пьяницы попадает то, что раньше было вне её.

В фильме пробуждение героя в якобы истинной реальности от иллюзии, порождаемой машинной системой “Матрица”, это — смещение сознания из одного фрагмента объемлющей матрицы следующего порядка в другой её фрагмент. Сам процесс перехода сознания из одной реальности в другую показан как кошмарный сон.

Герой вылупляется из некоего яйца весь обвитый щупальцами, проникающими в его тело, которых особенно много в зоне позвоночного столба; озирается и видит жуткое зрелище: какие-то машины-небоскребы, стоящие рядами, увешаны такими же “яйцами”, из одного из которых “вылупился” и он, наблюдающий в них других людей. Некий монстр, принадлежащий по-видимому к “иммунной системе” “Матрицы”, обнаружив сбой в работе “яйца” Андерсона-Нео и идентифицировав его как производственный брак, вырывает из сгустка щупальцев то, что было Андерсоном, и сбрасывает в канализацию, где герой теряет сознание. Из канализации его вылавливает другая система, которая приводит в чувство. После этого в новой реальности ему оказывают медицинскую помощь и мажут места проникновения щупальцев прежней системы в его тело и, в частности, в позвоночник “лучшей в мире американской зеленкой”.

Если проникнуться этим, то всё очень трогательно. Если не проникаться такого рода наваждением трогательности, то встает вопрос: с чем соотнести этот перенос сознания героя из мира навеянных машиной грёз в мир иной реальности, в которой якобы достигается почти что безграничная свобода от каких бы то ни было матриц?

Субъективная реальность для сознания большинства это то, что можно назвать вещественный мир. Мир разнородных природных полей осознанному восприятию большинства недоступен. Тем не менее он объективно существует, это существование фиксируется приборной базой современной науки опосредованно, а непосредственно он всегда был и ныне доступен осознанному восприятию меньшинства людей. В прошлом таких людей называли “духовидцами”, а ныне — “экстрасенсами”. Некоторые из состава этого меньшинства полевую реальность воспринимают осознанно визуально как наложенную на вещественный мир, подобно тому как на один лист фотобумаги можно отпечатать изображение с двух разных негативов. Есть и такие, которые воспринимают полевую и вещественную реальность как два разных мира.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное