Матрица постапокалипсиса

— Хвастался, что выносливость у него пятерка, то есть жизни у него 75 единиц. — почесал нос Плейшнер. — Значит либо винтовка может сотню жизни выбить, либо попадание в голову засчитывается как критическое.

— Сумел разобраться в игровой механике Беспределья? — АлеКрей, подтянув к себе автомат, наблюдал как следующие две пули из «гаранда» точно вошли в правую руку и левую ногу самого Джона Булля. Его решено было обязательно нейтрализовать, но не убивать, а взять в плен и предоставить решать его судьбу командующему фортом.

— Булль мне рассказал. Установил опытным путем, что удары по разным частям тела дают разное количество урона. Любил по этой причине всегда бить в голову и всё жалел, что с одного удара убить пока не может. Силы не хватало. А Мразота вон с одного выстрела на перезагрузку отправили. Вывод — против огнестрела голыми руками не повоюешь. Даже здесь, в Беспределье.

Первоначально АлеКрей планировал отправить Плейшнера в форт с одним из бойцов, чтобы Аарон мог из первых уст узнать всю историю лагеря Булля. Но Плейшнер, видимо благодаря своему умению красноречия, убедил командира разведчиков, что внезапно атаковать Булля и его банду без помощи его, как человека, знающего всю реконгсценировку лагеря, не удастся. Или удастся, но будет связано с определенным риском. А в этом деле лучше не рисковать. Тем более что он, Плейшнер, сейчас может бежать со скоростью 30 километров в час и если его обеспечат должным количеством воды для восстановления бодрости, а в наличии воды у разведчиков он нисколечко не сомневается, то он не составит никакой обузы и спокойно добежит вместе с ними до того места, с которого сподручнее всего незаметно подобраться к лагерю.

В форт в итоге поехал один Викки. АлеКрей предпочел бы отправить Росомаху или Милована. Но Росомаха, в таком случае, бы затаила на него смертельную обиду, которая могла бы потом ему выйти боком, а Милован казался не слишком надежным для такого задания элементом, да к тому же как следопыт мог оказаться полезнее в предстоящей операции. Расставаться с опытным коммандос не хотелось, но АлеКрей рассчитывал, что справиться с боевиками Булля они легко смогут и имеющимся составом. С минимумом риска.

В итоге, после короткого обсуждения деталей предстоящей операции и распределения ролей, группа из 7 велосипедистов и одного бегуна отправилась щемить конкурентов, имевших неосторожность обустроить свой лагерь на территории, которую форт считал своей, и наглость на этой земле хозяйничать, устанавливая противные жителям форта порядки.

В истории столкновение более продвинутой в техническом и организационном плане силы с менее развитой и примитивной обычно рассматривается сквозь идеологическую призму как борьба «бобра с ослом», «сил света с силами тьмы», «цивилизации с варварством», «прогресса с мракобесием» и так далее и тому подобное. Взгляни мы на действие мобильной рейдовой разведывательной группы с этой позиции и увидим благородный порыв людей, возрождающих на просторах хаоса и разнузданной анархии основы цивилизации, ликвидировать гнойный очаг угнетения и несправедливости, созданный жестокими и безжалостными людьми, волею случая освободившимися от пут законов и контроля полиции.

Примерно с такой мотивацией отряды красноармецев и чоновцев добивали в ходе завершающего этапа гражданской войны в России «белые», «зеленые» и прочие банды, отряды и группы. Били и свято верили, что приближают тем самым грядущее торжество коммунизма и строительство светлого будущего. Хотя в реальности логика их действий была проста до безобразия — на территории, которую ты объявил своей, всех остальных следует или подчинить, или раздавить. Третьего не дано. Оставь неподконтрольной силе возможность аккумулировать ресурсы и пространство для маневра, и она вырастет в конкурента, сначала желающего своей части пирога, потом половину, а потом и весь пирог, то есть всю власть.

Поэтому отряд АлеКрея ехал не стирать с лица земли гнусную язву Беспределья, как мог бы подумать излишне романтичный читатель, он ехал отбирать нужные форту человеческие ресурсы и реализовывать власть быстро набирающего мощь центра силы. «Потому что можем!». Такое понимание способно избавить романтичного читателя от излишних иллюзий, ведь будь на месте лагеря Булля миролюбивая община, то и ей бы не удалось сохранить свою независимость и отказ признать власть форта так же не остался бы без соответстующей реакции.