Матрица «Россия»

Л. ГРИГОРЬЕВ: Это нормальная реакция. Дело в том, что, во-первых, это все-таки «Эхо Москвы», Москва и все-таки люди состоятельные… Доля расходов на электроэнергию даже вместе с газом в общих расходах, она все-таки в России невелика. И цены не очень велики. Даже при большом потреблении, если у вас нет джакузи. А если у вас джакузи, у вас другие доходы, вам опять же дешево. Поэтому привычка к избытку ресурсов в России психологически понятна. И пока это не очень дорого, это тоже понятно. Экономить будут люди среднего достатка, законопослушные, обжатые всякими счетчиками. Они могут начать считать эту задачку. Бедные и богатые не будут.

М. МАЙЕРС: Сергей Георгиевич, что вы думаете, почему мы не хотим и даже не видим причин экономить энергию?

С. КАРА-МУРЗА: Ну, во-первых, прежде чем о грустном, я хочу поздравить моих соотечественников с годовщиной Октябрьской революции, которая совершенно по-новому поставила проблему энергетики. Это первый был случай, когда в основу всей программы развития экономики положили именно энергетику.

М. МАЙЕРС: Ну, лампочка Ильича, да, мы все это помним из школьного курса.

С. КАРА-МУРЗА: ГОЭЛРО, ГЭС, открытые нефть и газ, РАО ЕЭС. Это все – продукт определенного взгляда на проблему энергии. А эти ваши опросы, я считаю, отвлекают людей от главного. Людей заставят экономить энергию. И заставить можно десятком способов, при которых они будут думать, что это их свободный выбор. От этого в современной мировой системе, как она сложилась, не может уклониться ни одно слабое общество, ни одна слабая культура.

М. МАЙЕРС: Подождите, одну секунду. Вот Вы говорите, что есть десяток способов заставить, и люди будут думать, что у них свободный выбор. Сейчас эти способы на практике уже введены в действие. Т.е. нас сегодня на самом деле заставляют экономить электроэнергию, но мы просто думаем, что этого не делаем.

С. КАРА-МУРЗА: Конечно. В целом наша страна находится сейчас на голодном энергетическиом пайке. В 1985 году у нас для внутреннего потребления в Российской Федерации оставалось 2,5 тонны нефти на душу населения. В 2003 году 0,74 тонны – почти в 4 раза меньше. Но мы не заметили, как нас оставили без нефти. Правильно?

М. МАЙЕРС: Ну, как?

С. КАРА-МУРЗА: Нам кажется, что это проблема рынка, хочется – иди и купи. Ну что ж, подорожало. На самом деле все хозяйство сейчас работает на энергоемкий экспорт.

М. МАЙЕРС: Т.е. мы просто-напросто выкачиваем и продаем.

С. КАРА-МУРЗА: Да, три четверти удобрений идет на экспорт, а это очень энергоемкое производство. Металл, продукт тоже исключительно энергоемкого производства, тоже идет на экспорт.

М. МАЙЕРС: Т.е. получается, что за последние 20 или сколько-то лет мы во имя прибыли все это просто продали.

С. КАРА-МУРЗА: Не прибыли. Прибыль остается там тоже. Вы же знаете, что мы не можем на эти деньги ничего купить.

М. МАЙЕРС: Но мы ее зачем-то продаем. Зачем мы ее продаем?

С. КАРА-МУРЗА: Ну, если уж на то пошло, надо вспомнить, каков механизм превращения страны в энергетический придаток? Как и везде… Прежде всего, вербуется элита страны.

М. МАЙЕРС: Об элите мы еще обязательно поговорим чуть подробнее. Мне бы хотелось профессионала послушать. Относительно тех цифр, которые Сергей Георгиевич обозначил.

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, насчет запасов нефти вечная тревога идет уже 100 лет. С тех пор, как начали потреблять нефть, каждые 5 или 10 лет раздается вопль, что скоро кончится. Ничего она не кончится…

М. МАЙЕРС: Ну, так она конечна?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Она 100 лет никак не кончится. За это время добыча увеличилась раз там в 50, в 100, а все равно осталось на 30 лет.

М. МАЙЕРС: А откуда она берется в таком случае?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ее просто еще много.

М. МАЙЕРС: Ну, значит, когда-нибудь она кончится?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Она когда-то кончится, но она кончится за пределами XXI века.

Т. САМСОНОВА: Можно я Вас спрошу, у меня конкретные цифры. Запасы нефти в России на 2004 год – на 21 год добычи. Что потом?

Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, ничего потом. Откроют еще… Дело не в физической нехватке нефти в мире. Скажем, канадские битумоносные пески, там безумное количество нефти, но она очень дорогая… Не столько надо плакаться над этим, сколько все равно надо ограничивать потреблeние нефти. В том числе из соображений, связанных с Киотским протоколом, мы должны бороться с потеплением климата. Т.е. есть много причин, почему надо перестать жечь нефть, по возможности перестать жечь уголь и газ и переходить к каким-то чистым технологиям. И я бы хотел поддержать соседа в том смысле, что действительно, когда говорят, что мы очень энергоемкая страна, очень много потребляем там нефти, или угля, или электроэнергии, огромная доля этой энергии уходит на экспорт. Потому что, например, мы производим много алюминия, 90% идут на экспорт. А алюминий это чистая упаковка электричества. Мы экспортируем не только нефть и газ, но и безумное количество энергонасыщенных товаров в виде бумаги, скажем, там черных металлов и особенно цветных металлов. Это правда.