Матрица «Россия»

Сейчас Павловский поет другие, антилиберальные песни, но это неважно, тогда он высказал стратегические идеи, в них и надо вникать.

Во время перестройки наши «либеральные марксисты» из окружения Горбачева стали, как попугаи, повторять изречения Маркса о государстве: «Централизованная государственная машина, которая своими вездесущими и многосложными военными, бюрократическими и судебными органами опутывает (обвивает), как удав, живое гражданское общество… Этот паразитический нарост, «государство», кормящийся на счет общества и задерживающий его свободное развитие… Этот сверхъестественный выкидыш общества… Все революции только усовершенствовали эту государственную машину, вместо того чтобы сбросить с себя этот мертвящий кошмар» и т д.

Антигосударственность стала безумным мотивом всей перестроечной песни, и она подавила разум людей. Подумать только, мы сидим на пепелище «огромного великого государства» – и чествуем тех, кто двадцать лет назад его поджег. На этом празднике Горбачев похвастался: «Мои действия отражали рассчитанный план, нацеленный на обязательное достижение победы… Несмотря ни на что, историческую задачу мы решили: тоталитарный монстр рухнул». Думаю, нет в истории верховного правителя, который говорил бы такое о своем государстве, которому он присягал на верность.

Горбачев представляет себя героем: «Понимали ли те, кто начинал, кто осмелился поднять руку на тоталитарного монстра, что их ждет?» Кстати, действительно, а что их ждет? Разве кого-нибудь распяли или поставили к стенке за их дела? Все эти герои-поджигатели как сыр в масле катаются. Расплачиваются как раз люди невинные.

Искры ненависти к государству, которые разбрасывали и раздували «шестидесятники», разгорелись к концу 80-х годов. Когда на них плеснули керосином перестройки, государство сгорело, оставив на пепелище почти 300 миллионов граждан «бывшего СССР».

Возьмите сегодня подшивки газет за 1990—1991 годы. Тексты сохранились, и многие авторы их живы. Тот яд, который они капали в умы своих читателей, был замешан на ненависти к государству. Люди простодушно извиняли это тем, что речь идет о ненависти к советскому государству, к «империи Зла». В действительности дело было не в Советах и не в коммунистах, злоба выплеснулась на символы и опоры нашей государственности вообще – вплоть до Александра Невского. Была поставлена цель разгосударствления – всего и вся. От армии до детских садов! Это был уже не комплекс Герострата, поджигающего храм, – требовали всесожжения, уничтожения всего жизнеустройства множества народов. «Иного не дано!» – вдумайтесь в тоталитаризм этого клича. Но ведь ничего людям не дали. Желали только сжечь корабли, «создать необратимость». Какая мертвящая идея…

Л. Баткин в этой книге-манифесте («Иного не дано») натравливает: «Зачем министр крестьянину – колхознику, кооператору, артельщику, единоличнику?… Зачем министр заводу?… Зачем ученым в Академии наук – сама эта Академия?» В результате всех этих усилий мы пришли к нынешнему кризису с деформированными представлениями о значении государства и рваной исторической памятью.

Тогда в среде демократов было хорошим тоном хвастаться друг перед другом – кто больше вреда сумел нанести государству. Экономический советник Ельцина П. Бунич заверял: «Моя позиция была известна всей сознательной жизнью, непрерывной борьбой с государственным монстром» (как говорится, сохраняем стиль автора). Человек выучился на экономиста и нанялся к государству работать ради улучшения его экономики. Всю жизнь получал зарплату, премии и ласки – а оказывается, все это время неустанно стремился нанести своему хозяину вред, тайно боролся с ним! Так завистливый лакей плюет в кофейник хозяину. Да могла ли наша экономика при этом не рухнуть? Но какова этика! Если ты ненавидишь это государство и его экономику – займись чем-нибудь другим, ведь профессий много. Так нет, П. Бунич для государства – профессиональный вредитель!

Другой депутат от демократов, А. Нуйкин, тоже доволен: «Как политик и публицист, я еще совсем недавно поддерживал каждую акцию, которая подрывала имперскую власть. Поэтому мы поддерживали все, что расшатывало ее. А без подключения очень мощных национальных рычагов ее было не свалить, эту махину». Он лично занимался стравливанием народов Кавказа.

Одним из главных мотивов в антигосударственных рассуждениях была ненависть к работникам госаппарата, чиновникам («бюрократии»). Это – обращение к ложному и примитивному чувству. Ведь в любом государстве есть бюрократия и номенклатура какого-то типа. Неявно предполагалось, без всяких на то оснований, что наши чиновники, конечно же, хуже западных.