Матрос империи. Начало (СИ)

- Спасибо. - после его слов меня просто отпустило, он и правда располагал к себе, ему хотелось верить, и я это сделал. Нельзя жить без доверия.

- Поговорим о твоем чувстве вины перед мамой и остальными родственниками. Как ты думаешь, почему это чувство вообще появилось?

- Я же их обманывал, пользовался их добротой, заботой. Принимал их любовь.

- Ты как-то способствовал тому, чтобы оказаться в теле маленького Ростислава?

- Нет, я сам не ожидал этого!

- Ты требовал любви и заботы от родственников? Пользовался ими?

- Нет, конечно, нет, они сами проявляли ко мне... - я на секунду зажмурился, - а я в ответ старался..., тянулся к ним..., я их люблю, всех!

- Так почему ты винишь себя за то, какие чувства они проявляли к тебе? Ты же отвечал им взаимностью.

- Но обман...

- Если бы ты рассказал об обмане матери, что бы было?

- Не знаю, что-то страшное, она бы не перенесла этого.

- Так ты ее защищал?

- Да, защищал. Она потеряла сына, и я старался его заменить, что бы она была счастлива.

- Значит, ты заботился о ней. - капитан улыбнулся. - Скажи, она была счастлива?

- Я не спрашивал. Но мы часто отдыхали всей семьей, она радовалась, смеялась и улыбалась. Помню, я первый раз приготовил ужин, и он вышел не совсем съедобным, я даже расстроился, а она обняла меня, смеясь, поцеловала, и сказала, что я ее чудо.

- А еще бывали такие случаи?

- Да, часто. Она часто старалась проводить время рядом со мной, и всегда смеялась и улыбалась.

- Как ты думаешь, несчастный человек будет улыбаться и смеяться?

- Значит, я справился? - После минутного замешательства я посмотрел на него. - Она была счастлива?

- Я не знаю, Ростислав, ты мне ответь.

- Я справился, я защитил ее и заменил ей сына. Иначе, сейчас все было бы по-другому. Я зря себя винил за это?

- Как ты думаешь?

- Думаю, что зря.

- Думаешь? - Евгений Михайлович улыбнулся.

- Знаю, теперь, знаю. - я был уверен в своих словах. Действительно, я же не виноват во всей этой ситуации. И делал все, что бы отплатить за добро своей новой семье. Я их действительно люблю, они действительно моя семья!

- Ростислав, думаю, на сегодня достаточно. Первый сеанс считаю очень плодотворным. Дальше, мы с тобой будем встречаться три раза в неделю, и не более часа. Как ты себя чувствуешь?

- Спасибо, Евгений Михайлович, мне сейчас очень легко, и..., и хорошо.

- Замечательно. До послезавтра.

- До свидания. - Я встал из кресла и пошел к выходу из комнаты, но у самой двери остановился. - Евгений Михайлович, а похожие случаи бывали?

- Всякое бывало, Ростислав, человеческая психика и не такие выкрутасы делает. - кивнул он головой.

- У Вас есть объяснение? Диагноз? - спросил я нервно.

- Есть, но не думаю, что тебе сейчас стоит его слышать.

- Евгений Михайлович, настаиваю..., нет, прошу, скажите.

Капитан устало вздохнул, и посмотрел на меня. Видимо, что-то в моем голосе подтолкнуло его к продолжению беседы.

- В моей практике бывали случаи, когда человек, после смертельной ситуации менялся полностью, старая личность в прямом смысле слова умирала, а на свет появлялась новая, с другим характером, манерой поведения, взглядами на жизнь. Конечно, твой случай несколько выбивается из ранее мной встреченных - чаще всего память и навыки у людей остаются, ты же создал себе новую жизнь, что бы заместить пустующее пространство, и создал с размахом, на целых тридцать лет.

- Вы считаете, что я все выдумал? - я крепко сжал дверную ручку, пытаясь найти в ней опору. - Я не из другого мира!? Просто болен!?

- Это не болезнь, скорее расстройство личности, но и этот термин сюда не совсем применим. Видишь ли, есть много совпадений в жизни двух личностей, начиная от имени, заканчивая способом смерти. Падение со скалы вызвало сильнейшую эмоцию - страх смерти. И это не прошло бесследно, даже в случае замены личности, способ остался.

- А имя?

- Как бы ты хотел, что бы тебя звали? Какое твое любимое имя? Какие вообще имена нравятся?

- Ростислав, только это. - ответил я, уже зная, что он скажет дальше.

- Ты сам ответил на свой вопрос. Ко всему прочему, можно отнести и то, что ты сильно любишь свою родню, считаешь их семьей, и стремишься их защищать. Если бы ты признавался к ним в ненависти, или в равнодушии, возможно, это и было бы сигналом, что ты пришелец из другого мира, который оказался рядом с незнакомыми людьми. Но у тебя сохранился базовый набор чувств и инстинктов по отношению к ним, который к десяти годам, как раз и формируется к своей семье.

- Любить и защищать?

- Именно.

- Евгений Михайлович, но как же яркие образы того мира, техническое и социальное отличие от нашего? В конце концов, я же сексом занимался много раз за эти тридцать лет, откуда такие познания у десятилетнего меня, что бы это выдумать?

Капитан улыбнулся: