Матрос Специального Назначения

В четыре утра началось. Закинув за спину автомат, я бегал с Зелёным по палубе казармы и таскал на выход ящики с имуществом группы. Забросив их в КАМАЗ, мы понеслись на склады, где уже работали остальные разведчики с группы. Грузились мы буквально пару часов, потом запрыгнули в автобус и помчались чёрт знает куда. От навалившейся внезапно усталости я заснул. Очнулся, когда автобус остановился. Мы приехали на площадку погрузки на территории военно-морской базы. Команды выгружаться не было, и я от скуки уставился в окошко. Снаружи уже светлело. В промозглой серости туманного осеннего утра постепенно вырисовывавшаяся картина впечатляла. Рядом с нами в строю стояло несколько грузовых автомобилей, вдалеке, у пирса, возвышались серые громадины кораблей. Наша колонна потихоньку двигалась. То одна грузовая машина пройдёт вперед, то вторая, то автобус продвинется на несколько метров. Изредка доносятся корабельные сирены и прерывистые автомобильные гудки. Мимо изредка пробегают погрузочные корабельные команды. Каплейт дремлет на переднем сиденье рядом с водителем. Рядом с ним сидит Федос с какими-то бумажками и всё что-то считает, с чем-то сверяется. Остальные разведчики или спят или бездумно пялятся в окно автобуса. Скукота.

К автобусу подбежал какой-то матрос и постучался в дверь. Командир вышел наружу, о чём-то переговорил с моряком и подал команду на выход. Группа построилась, еще раз перепроверились, взвалили на себя ящики и мешки, и, груженные как восточный караван, пошлёпали по территории береговой базы. Прошли сквозь клочья тумана, стопки ящиков и вышли к огромнейшему кораблю, борта которого были облеплены толстенными шлангами, канатами и несколькими трапами. Возле одного из трапов стояла дощатая будка, в которой, вместо матроса с «железа», восседал морской пехотинец, облаченный в черную ПШа и увешанный снаряжением. Вместо залихватского берета — на голове темно-синяя каска с белым якорем. Рядышком стоял второй, с автоматом наперевес и радиостанцией за спиной. Сопровождающий нас моряк подбежал к будке, отдал какие-то документы. Второй морпех что-то доложил по радиостанции наверх, и мы гуськом начали подниматься на борт, таща на спинах имущество. Забирались довольно долго, высота борта была приличная, наверное, с девятиэтажный дом. Наверху нас уже встретил прапорщик из морских пехотинцев, отдал честь Поповских, пересчитал группу еще раз и повел за собой. Разместились мы неплохо — в большой каюте, неизвестно для чего предназначавшейся. По всей видимости, спорт-кубрик для экипажа. В углу свалены спортивные маты, боксерская груша, у переборок — «шведская стенка» и турники. Сразу же по боевому расчёту выставили караул возле входа. Поповских ушёл, дав команду всем отдыхать и никуда не высовываться. Иллюминаторы были плотно закрыты светомаскировкой, усмотреть что-либо интересное нет никакой возможности. И что прикажете делать? Конечно же спать. Но не тут-то было. Так как с завтраком мы пролетели по полной программе, желудок начал срочно требовать какой-нибудь пищи. А тут еще к желудку присоединился старший матрос Зеленов, который начал предлагать открыть баночку тушенки или паштета с сухого пайка. Предложение, конечно, заманчивое, но и помимо сухомятки охота горячего чаю хлебнуть. В одном из баталёрных ящиков, рядом с группным магнитофоном и кассетами, в моем планшете для карт спрятан кипятильник, там же и банка с кофеем, сахар, карамельки и копченое сало.