Матросская тишина. Бомба Геринга

— А это значит, что в процессе предварительного расследования преступления иногда выявляется, что противоправное действие совершено или в ситуации необходимой обороны, или оно было спровоцировано потерпевшим, или в состоянии невменяемости… Есть и другие случаи, когда ход расследования поворачивается на сто восемьдесят градусов. — Ладейников пристально следил за лицом Яновского и был глубоко убежден, что перелом челюсти у Валерия Воронцова был в результате сильного удара кулаком, что гематома мышц в области солнечного сплетения и кровоизлияние желудка у Валерия также произошли после ударов в солнечное сплетение. «Но как заставить тебя чистосердечно признаться, что ты нанес эти четыре могучих удара? Сегодня пока остановлюсь на этих твоих ответах. Завтра попробую сделать новый заход: завтра ты чистосердечно признаешься по подсказке адвоката, что совершил их в состоянии глубокого душевного волнения при виде, как уничтожают твой труд, в который вложены годы напряженной работы. Тебя наверняка уже кто-то консультирует. Но я поставлю перед тобой дилемму: или чистосердечное признание, или ложное показание в виде отрицания своих действий, и тогда перед тобой замаячит ответственность и за ложное показание. А сегодня тебя нужно подготовить к этой искренности. Ты должен созреть до нее».

— А как вы считаете, что послужило причиной хулиганского поведения Воронцова, когда он стал разбрасывать с балкона главы вашей диссертации?

Яновский глубоко вздохнул, вытер мокрым платком со лба пот и, понуря голову, ответил:

— Причина здесь только одна.

— Какая?

— Валерий болезненно отнесся к тому, что я заложил в ломбард драгоценности жены.

— Матери Валерия?

— Да.

— Вы этот вопрос согласовали с женой?

— Разумеется.

— Что значит «разумеется»? Отвечайте на поставленный вопрос конкретно: вы согласовали с вашей женой вопрос заклада в ломбард ее драгоценностей?

— Да, согласовал! — твердо ответил Яновский. — Со стороны жены по этому вопросу претензий ко мне быть не может. Мне были срочно нужны деньги, а жене, пока она находится в больнице, драгоценные украшения не потребуются.

Ладейников раскрыл папку и посмотрел запись плана допроса.

— Вашу жену с диагнозом обширного инфаркта миокарда положили в больницу месяц назад. В день сдачи драгоценностей в ломбард, если верить трем квитанциям, ваша жена Вероника Павловна Воронцова находилась в реанимационной палате, куда запрещен доступ даже самым близким родным. Когда и как вы смогли согласовать с ней лично вопрос заклада драгоценностей?

Яновский беспокойно заерзал на стуле и принялся зачем-то отряхивать полу пиджака, хотя на нем не было ни пылинки и ничего такого, что могло вызвать это нервозное движение.

— Принципиальная договоренность об этом была еще раньше, до болезни.

— Договоренность о чем?

— О том, что если у меня будет острая нужда в деньгах, то, чтобы выйти из критического положения, я могу заложить в ломбард ее драгоценности.

— У вас было это критическое материальное положение, когда жена находилась в больнице, а сын в следственном изоляторе? — Ладейников постепенно подбирался к вопросу, на который Яновскому будет ответить трудно.

— Было.

— В чем оно выразилось?

— Мне нужно было рассчитаться с машинисткой за перепечатку диссертации и отдать срочные долги. Сами понимаете, что долги — это вещь щепетильная, их нужно отдавать вовремя.

— И вы рассчитались с машинисткой?

— Да!

— И кредиторам вернули долги?

— Вы не можете назвать мне фамилию, а также имя и отчество вашей машинистки, которой вы заплатили за перепечатку диссертации? А также ее служебный или домашний телефон?

Этот вопрос Яновского смутил, а поэтому он сделал вид, что не понял его, чтобы, пока следователь будет повторять вопрос, успеть обдумать ответ.

Ладейников повторил свой вопрос к приготовился записать в протоколе ответ на него.

— Я очень прошу вас этих справок не делать. — Яновский приложил ладонь к груди.

— Почему?

— Моя машинистка настолько нервная особа, что любой ваш вопрос посеет в ее душе целый переполох. Во-первых, она страшная трусиха; во-вторых, некоторые главы диссертации она печатала на работе в служебные часы и сочтет, что вы проверяете ее режим работы по линии отдела кадров. А поэтому убедительно прошу, вас — не делать этих справок.

— Значит, вы не хотите дать координаты вашей машинистки?

— Я пока воздержусь. Не хочу потерять ее как машинистку на будущее и не хочу ей неприятностей. К тому же она гипертоник и очень мнительный человек.

— Хорошо, так и запишем в протоколе: адрес и телефон машинистки дать вы отказываетесь. — Ладейников сделал запись и, сбив с сигареты пепел в пепельницу, поднял взгляд на Яновского. — А адрес кредиторов, с кем вы рассчитались деньгами, полученными в залог на драгоценности?

— А это уже будет в высшей мере бестактно. Думаю, что мои долги и преступление Воронцова Валерия никоим образом не связаны между собой.