Матросские досуги (сборник)

Он терпеливо растолковывал сведения, известные ныне всякому младшекласснику: о строении Вселенной, о движении Земли и Солнца, о морских животных… Разве не любопытно прочесть сегодня забавные стишки, которыми Даль пытался помочь матросам запомнить таблицу умножения? Но главная тема книги – это рассказ о краткой (чуть больше полутора столетий), но славной истории русского флота, о том, как спускались на воду первые корабли, совершались первые морские походы, одерживались первые победы, ковались славные традиции, которые предстоит поддерживать и умножать новым поколениям моряков.

Даль стремился писать подробно и точно, писать так, чтобы читатель не только ясно представлял себе происходящие события, но и мог решить для себя, как следует действовать в подобных обстоятельствах – будь это бой, буря или кораблекрушение. Иногда кажется, что автор книги нарочно щеголял морскими терминами для того, чтобы приучить к ним читателя, – на корабле всякая веревочка свое прозвание имеет.

Любимый герой Даля – Петр I. Неутомимый труженик, радеющий о благе страны, он то умело орудует топором на верфи, то запросто беседует с простыми людьми… Создавая его образ в «Матросских досугах», Даль отдал дань фольклорным традициям, сложившимся в изображении Петра в народных песнях и сказках.

В эту небольшую книжку вошли рассказы чуть ли не обо всех знаменитых сражениях русского флота: о Гангуте, Чесме, Наварине, о подвиге брига «Меркурий» и о геройстве вольного моряка Герасимова с товарищами. И это не только история, но и назидание на будущее: надо держать ухо востро, а порох сухим.

Даль оказался пророком, когда писал о том, что «не в последний раз суждено было России воевать разом вдруг на обоих концах государства». Когда вышла эта книга, разгорелась война, известная в истории под названием Крымской, – но не только в Крыму, на Дунае и Кавказе, но и на Кольском полуострове, и на далекой Камчатке нанесли удары России Англия и ее союзники. Самым героическим эпизодом этой войны была одиннадцатимесячная оборона Севастополя – и можно полагать, что в перерывах между боями солдаты и матросы слушали, как читали им офицеры только что вышедшую книгу Даля.

Даль рассказал не только о русском военном флоте. Читатель найдет здесь биографию Колумба, истории, случившиеся в далеких морях, рассказы о небывалых случаях, грозных катастрофах, чудесных спасениях. С любовью говорил писатель, часто устами своих героев, о находчивом, сметливом русском человеке, который не опускает руки в самых, казалось, безнадежных обстоятельствах.

И все в этой книге – правда.

Конечно, писатель не смог (да и не собирался) рассказать все о русском флоте. К примеру, почти ничего не говорится о научных экспедициях русских мореходов, о таких выдающихся путешественниках, как Беллинсгаузен, Лисянский, Лазарев, о замечательных победах великого русского флотоводца – «Суворова морей» – Федора Федоровича Ушакова.

Ничего не найдет читатель здесь и о тяжелой доле матроса, о муштре и зуботычинах, выпадавших ему каждый день. «Недотянешь – бьют, перетянешь – бьют» – эту матросскую поговорку Даль в свой сборник не включил.

Сегодняшним читателям, большим и маленьким, может показаться необычным язык этой книги. Дело в том, что Даль сознательно использовал строй простонародной речи, тон доверительной беседы. А разве нам не интересно, как звучала живая разговорная речь полтора столетия назад?

И вот ходко бежит корабль в открытом море. Поскрипывают снасти, плещутся волны под высокими бортами. Свободные от вахты матросы собрались на баке вокруг бочки с песком – туда они стряхивают пепел из своих коротких трубок. На пустом бочонке устраивается поудобнее безусый еще гардемарин, открывает книгу и начинает читать…

Леонид Асанов

Вселенная

Дивно устроен мир. Рассыпана Вселенная по безмерному пространству, и бесчисленные светила движутся, словно по заведенным часам, от века и до века.

Дивно создан человек, умом и книжным ученьем доходит до премудрости: познаёт, что такое Вселенная – Солнце, звезды, Луна, Земля; познаёт, какими путями которое из тел небесных движется, как велики они в объеме и на каком друг от друга расстоянии.

Все это познал человек разными хитро устроенными снарядами, долгомерными подзорными трубами, прилежным учением и наблюдением, а также вычислил цифирными выкладками и проверил после выкладки эти на деле.

Если я, например, по скорости хода корабля, по направлению хода или курсу да по времени, сколько он шел курсом этим, – если я вычислю, что он к такому-то часу придет на такое-то место, и если на деле так выйдет, то, стало быть, выкладка моя верна: я проверил ее на деле и вижу, что я не ошибся, что дошел умом своим до дела. А если я такими же выкладками найду, где и в какую пору надо стоять такой-то звезде, и если она в урочный час станет там, то выкладка моя верна и ход звезды этой стал мне известен.