Матушка для полуночника

— Ладно, мне еще в лавку. Много работы, — пробормотала я, быстро спускаясь по лестнице.

Эржбет бесшумно следовал за мной. Он молчал, и я молчала в ответ.

Только в зале «Ламмерт», когда осталась наедине с картинами, в ожидании клиента — я смогла успокоить колотящееся сердце. Руки все равно дрожали и потели, пришлось дважды их вымыть под холодной водой и выпить валерьянки. Но это не слишком помогло, и пока я занималась пришедшим клиентом, невпопад отвечала на его вопросы, Аглая была вынуждена принести новую распечатку договора, потому что я поставила подпись не в том месте.

Извинившись и распрощавшись с покупателем, унесшим картину в защитной обертке, я упала на стул и закрыла лицо ладонями. Стыдясь самой себя.

— Да что с тобой такое, Арина? Ты как вернулась из школы, то бледнеешь, то краснеешь. Может врача вызвать? — заботливо спросила Аглая, наливая мне чашку мятного чая.

— Сама не пойму, видимо разволновалась. Еще и с клиентом так неловко вышло, не хватало только прослыть непрофессионалом своего дела, — сетовала я, делая глоток и морщась. — Фу, какая гадость, ты что, валерьянки туда добавила?

— Эм… видимо не рассчитала, хочешь вылью? — Аглая протянула руку к чашке, но я отмахнулась. — Зато крепче спать буду, — кривясь, допила остатки чая и со звоном поставила чашку на блюдце.

— Ты мне не успела рассказать, как прошла выставка в галерее? Прости что я тогда не приехала, но обстоятельства были выше меня, — голова нещадно разболелась.

— Нашла, о чем вспомнить! Считай это было сто лет назад. Все прошло хорошо, продали несколько наших картин, причем за цену выше ожидаемой. Я полвечера едва сдерживалась чтобы не заулыбаться как дура — это ведь какие проценты к моей зарплате! — Аглая довольно потерла ладони.

— Ну ты и Скрудж Макдак, — с усмешкой сказала я, вспомнив один из любимых мультфильмов Матвея «Интересно, Эржбет уже обрадовал его новостью из школы? Теперь он точно будет рад радешенек, что по утрам не надо вставать как на работу», — то ли от чая, то ли от излишней порции валерьянки, но меня страшно стало клонить в сон.

— Пф! Иди-ка ты домой и выспись завтра как следует. А то и правда, распугаешь нам всех клиентов. Я, между прочим, коплю на Мальдивы, а отпуск там не из дешевых! — она ткнула мне наманикюренным пальчиком в сторону выхода и улыбаясь, забрала чашки.

— Я вижу, какая ты заботливая. Так и мечтаешь меня отсюда выжить, — подколола ее я.

— Ну ты как скажешь иногда, смотри, как бы это не произошло на самом деле, — она нахмурилась, смотря в свои записи в блокноте. — Иди домой Ариш, я все закрою, только дождусь последнего клиента, — она чмокнула меня на прощание в щеку и я ушла.

На улице давно стемнело, дни шли на убыль, в воздухе витало присутствие надвигающейся зимы. Поплотнее обернув вокруг шеи вязаный шарф, я пошла по узкой улочке в сторону дома. У прудов давно никто не гулял, одна наша антикварная лавка всегда работала до последнего клиента, а те всегда могли заявиться к полуночи. «Золушки» из богатого мира в поисках старинных сервизов, малиновых козеток, дуэльных пистолетов, чтоб обязательно как у Дантеса, и всего того, что считают антиквариатом, и что по их мнению, приближает к элитному обществу. Согласна, в этих вещах была своя прелесть, но я отдавала предпочтение удобству и простоте шведской мебели. Что может быть романтичнее, прогулок по «Икее», где мы с Матвеем любили перекусить хот-догами, купить коробочку печенья, полакомиться мороженым и прикупить несколько совершенно ненужных аксессуаров для интерьера.

— Что ж меня так развезло то? — я пошатнулась на месте и привалилась к фонарному столбу, перед глазами все плыло, в висках закололо и вместо того чтобы пойти прямо, я зачем-то вышла на дорогу, словно кто-то тянул меня за невидимую ниточку. Я понимала, что не стоит туда идти — это опасно, из-за поворота может выскочить машина, но продолжила передвигать ногами. Свет фар ослепил меня, и я зажмурилась. Сильный толчок, мир перевернулся, и я почувствовала сковавшую меня боль во всем теле. Руки и ноги отказывались повиноваться, перед глазами чернота, я ничего не слышу и… это конец.

Глава 8

Эржбет.

Пока мы с Матвеем сидели дома и дожидались возвращения Арины, я успел сообщить мальчику, что он больше не будет ходить в школу. Естественно, ребенок обрадовался, но я решил не поощрять его радости, и чтобы не тратить время на просмотр телевизора, попросил принести шахматы из замка.

— Лучше поиграем дедушкиными, в последний раз, мы их доставали, когда он был жив, — с нотками грусти сообщил Матвей доставая массивную на вид коробку и раскрывая ее на столе. Внутри были замысловатые фигурки человеческих королей и ферзей, инкрустированные белым янтарем, рыцарей-пешек из черненого серебра в шлемах с мечами, щитами и луками со стрелами, стоящих на дыбах коней, по две фигурки ладьи в виде настоящих остроконечных башен, чем-то напомнивших те, которые были в моем замке и такие же фигуры, но с черным агатом.