Матушка Надежда и прочие невыдуманные рассказы

А была ведь наша деревня восемнадцать домов. И уж все подчистую нарушилось. Как скотину от нас угнали в чужой холкоз, так тут все и побегли. Кто на станцию, кто в Горький, кто - куды... А тут гляжу - батюшки мои! - председатель. Конечно, уж он на машине ездит. "Бабушка, твой огород будем ломать". - "Нет, - говорю, - не будете". - "Нет, - говорит, - будем!" И так-то строго сказал: "Пора подыхать!" А я: мол, я нарочно буду жить!.. Так и уехал. И этим, трактористам-то, видать, сказал, что, дескать, не пахайте. Постояли, постояли, да и поехали. В соседней деревне, в Каширине, семь огородов ломали. Ломали, да корчевали, да пахали. Там, в Каширине, домов семь еще не нарушены. Там большая деревня-то, поболе нашей. На два порядка было... Вот там и пахали. У тех не ломали, в коих живут. Потом гляжу - опять к нам едут. Батюшки мои! Дерево на тем конце повалили да повезли на тракторе-то в Илевники. Они тама, в Илевниках-то, на квартире стоят. Какие у них трактора, уж я не знаю, у них чего. Ведь корни-то какие, и все выломали. На тракторе эдак-то не выломаешь, а у них такие способные машины... Ну, я тут маненько сметила... Тоже уж не пробка. Пошла скорей в соседнюю деревню, у Паши Анисимовой там ночевала. Вроде как тогда еще не обробела. Пошла утром в церкву, в город, да там нашла подружку. Побирушку Поленьку.Она все у церквы стоит, милостыньку просит. Поклонилась я ей в ножки. "Уж пойдем, Поленька, Христа ради. Поживи ко мне".

С ней-то и были вдвоем. Кабы не она, уж бы не жива была... Вот ведь и сейчас рассказывать не могу - плачу. А они все в Каширине там ломали. Потом гляжу - прошли мимо окошка. Я как увидела, так меня затрясло. Всю затрясло... Ну, думаю, конец... Машины-то они тама на свободных участках бросили. Сами прошли мимо окна. Долго их не было. Уж чего там делали - не знаю. Выпивали, нет ли? Уж трезвые не пойдут. Пришли в дверь. Бот! Бот! Бот! - в дверь-ту кулаками. Меня хоть затрясло, а все ж не сшибло. "Кто тут?" - "Отпирай!" - "А чего вам нужно?" - "Отпирай!" - "Не отопру!"- "Сказано последний раз: отпирай!" А я говорю: "Я, мол, не отопру. У меня, мол, приехал внучонок с товарищем.." Сама набираюсь духу - вру. Никого ведь у меня нет. Только что она, Поленька. "Не отопру! - говорю, - У меня, мол, внучонок с товарищем выпивши на печи лежат. Если вас, мол, впустить, что у вас, мол, получится? Они там выпивши двое - внучонок с товарищем. Кто, мол, первы в тюрьму-то пойдет которы..." А сама уж не могу. Привалилась к стенке на мосту в колидоре... Ну, говорят:" - "Огород ломаем твой... Обломаем, - говорят, - огород". А я мол: - "Нет, не обломаете. Кто, мол, кому обломает? Двое-то вас не упустят. Внучонок с товарищем..." А и нет никого. Одна Поленька. А они как хлопнут в дверь - ногой ли, чем... Я к стене-то так и упала. Лежу...А уж слыхать - загремели трактора-ти... Вроде как в Каширино... А я лежу. Поленька-то, Поленька-то мне: "Офросенька, поехали!.. Офросенька, поехали..." А я лежу. Принесла она воды-то холодной. Намыла меня, попила я маненько... Утром-ти встали, глядим, яблони, терновник поломаны... Скорей в город. Она-то в церкву, а я к Славику, к внучонку. - "Ныне же езжай за мной, я там не могу жить". - "Ныне, - говорит, - не могу, я работаю".

Другим-то утром взял машину да забрал меня в город... Так ведь всю зиму и не жила тут, дома-то... И уж откуда они приехали с такими-то тракторами? У нас нет таких и тракторов, кои дерева ломают. Может, говорю, пожаловаться кому на них да на него,на председателя-то? Он знает, поди, им и фамилии... Только внучонок говорит: - "Не надо, баба. Сам боюсь. С такими людьми свяжешься, еще убьют. Хорошие бы терновник ломать не стали. А с такими-то связываться..."

Сыновий сын - внучонок Славка. Ты видал ли его? Мать его рано померла, маленьких их двое покинула. Да отец с войны не пришел. Двух сыновей у меня война эта взяла, да зятя - третьего. А мужа-то у меня еще на той войне, в четырнадцатом году убили... Вот они мне двое внучат и остались... Вырастила их как своих. Так-то он, Славка, хороший. Только уж винцо стал выпивать. Пьет-то мало, оно его сразу сшибает. Вот придет, скажу, был ты у меня, не велел ему выпивать ни капли. Только что не послушает. Теперь еще бабы-то озорные. Ой, какая плутовка ему попалась. Пришел выпивши, она брякнула его на пол - да и лежи... Нехорошо. Тощий он стал. А вот, гляди, восьмой год с ней живет. Я ей ничего не сказала, только поревела да уехала. Всю-ту зиму не жила дома. Слава Тебе, Господи, люди-ти хорошие еще есть.

Второй год на квартире держут. Вот и живу. Сплю у них на печи. Благодать! Молоко - не считаются, коли не грех, наливают... Я ведь и смолоду так-то привыкла: среду и пятницу соблюдаю - пост... А как же?.. В среду-то Его, Спасителя, пымали - в каких Он руках-то, а мы тут наедимся? А в пятницу-ту распяли Его, а мы опять наедимся да напьемся... Да...