Матушкин гипноз

У Татьяны все похолодело внутри. Она посмотрела на мальчика. Он стоял, нахмурив светлые бровки, и внимательно слушал мать. Татьяну словно кто-то толкнул.

— Алеша, — негромко сказала она.

Мальчик с удивлением посмотрел на нее, а Серафима Игнатьевна от неожиданности замолчала на полуслове и уставилась на Татьяну, открыв рот.

— Алеша, — повторила Татьяна. — Не слушай ее. Она же все испортит, она всю жизнь твою сломает. Выкинь всю эту чушь из головы, мальчик, очень прошу. Не порть себе жизнь.

Мать и сын словно окаменели, уставившись на Татьяну. Первой пришла в себя Серафима Игнатьевна.

— Откуда ты взялась, сучка этакая? Не твое это дело, ясно? Ишь ты, на мать наговаривать взялась, дрянь такая! Не смей к чужим детям приставать, своих нарожай сначала. И воспитывай их потом!

Татьяна встала.

— Не слушай ее, Алеша, — повторила она. — Очень прошу.

— Я тебя сейчас, — прошипела Серафима Игнатьевна и начала оглядываться в поисках чего-нибудь тяжелого.

Зная бешеный нрав своей свекрови, Татьяна не стала испытывать судьбу и быстро пошла прочь. Когда она оглянулась, то увидела, что женщина, ругаясь, надевает на себя рюкзак, а мальчик так и смотрит ей вслед, прижав к груди грязные огурцы.

Лицо горело, кровь стучала в висках, даже руки немного тряслись. Под воздействием адреналина Татьяна и не заметила, как забрела вглубь парка. Темнело. Подул ветер, принес с собой прохладу и запах дождя. Татьяна поежилась и огляделась, увидела покосившийся зеленый забор и деревянную будку с надписью «ТИР», закрытую на большой висячий замок, и тихо ахнула. Эта полянка с заброшенным тиром в детстве считалась страшным и загадочным местом. Если верить местной страшилке, то однажды в грозу молния ударила в дуб на этой полянке и сожгла девушку, спрятавшуюся под ним от дождя. Причем от девушки даже и следа не осталось, только оплавленные порванные бусы лежали под деревом. И с тех пор призрак Белой Девушки бродит у дуба по ночам и ищет раскатившиеся бусины. И если прибежать к дубу и ровно в полночь бросить внутрь сожженного ствола красивую бусину, сказав при этом: «Белая Девушка, возьми бусину, дай мне любовь такого-то», то через три дня мальчик обязательно подойдет и предложит дружить. Татьяна улыбнулась и огляделась в поисках сгоревшего дерева, но не нашла ничего похожего на него.

— Неужели я ошиблась? — подумала Таня.

Осмотрев полянку, она подошла к высокому раскидистому дубу, похлопала ладонью по шершавому стволу.

— Это ты сгоришь от молнии? — спросила она, задрав голову вверх.

Тут же, словно отвечая на ее слова, в потемневшем небе пророкотал гром. Татьяна вздрогнула, шагнула назад, под ногой что-то хрустнуло. Бусы. У корней дерева лежала разорванная нитка белых бус «под жемчуг». Таня похолодела.

— Да нет же, это сон. Хватит, все, пора приходить в себя! Я хочу проснуться!

Татьяна зажмурилась и завертела головой, прогоняя от себя пугающий морок, но, открыв глаза, увидела, что так и стоит под деревом в вечернем парке. Наверху снова громыхнуло.

Кирилл и Люся почти бежали. На город заходила огромная грозовая туча, зонт на прогулку никто не взял, и они спешили добраться до какого-нибудь укрытия.

— Смотри, вон девушка под деревом! Может и мы там спрячемся? — спросила Люся, неуклюже ковыляя в модных туфлях на высоких каблуках, специально одетых на свидание.

— Нельзя! — ответил Кирилл. — Под дубом ни в коем случае в грозу…

Он не успел закончить фразу, как сверкнула молния, и одновременно раздался раскат грома. Разряд попал в дуб, под которым стояла девушка. В момент вспышки Люся завизжала и присела, прикрыв голову руками, Кирилл, думая, что она падает, пытался подхватить подругу, но сам потерял равновесие, и они упали вместе. Хлынул сильнейший ливень.

— Вот это ничего себе — пискнула Люся.

— Да уж, — ответил юноша, поднимаясь и помогая встать подруге.

Они стояли, обнявшись под проливным дождем, и смотрели на дерево, охваченное огнем, и чувствовали себя необыкновенно счастливыми.

— А девушка? Там же была девушка! — вдруг вспомнила Люся.

Они подбежали к дереву.

— Никого, — удивленно сказал Кирилл. — Но она же тут была!

— Смотри, — в ужасе прошептала Люся, показывая на полуоплавившиеся бусины. — Это все, что от нее осталось!

Татьяна очнулась. Она лежала на полу, уткнувшись носом в палас. С трудом приподнявшись, села. Очень сильно болела голова, перед глазами все плыло. Татьяна на четвереньках подползла к шкафу, открыла дверцу и вытащила пластиковый контейнер с красным крестом на крышке. Порывшись в аптечке, достала упаковку кеторола и поплелась на кухню. Сначала Татьяна хотела принять две таблетки, но подумав, решила ограничиться одной. Вернувшись в комнату, она скинула кеды, упала на диван и уснула. Проснулась только к середине следующего дня от грохота перфоратора из соседской квартиры. После горячего душа и крепкого чая Татьяне стало легче, и она попыталась вспомнить, что же с ней произошло. Судя по воспоминаниям, вчера у нее были галлюцинации и бред. Татьяна выпила еще чашку чая и принялась за уборку.