Маугли

Каа хорошенько осмотрелся и нашел почерневшую трещину в мраморной резьбе, там, где стена была сильнее всего разрушена, раза два-три слегка оттолкнулся головой, примериваясь, потом приподнялся на шесть футов над землей и ударил изо всей силы десять раз подряд. Мраморное кружево треснуло и рассыпалось облаком пыли и мусора, и Маугли выскочил в пробоину и бросился на землю между Багирой и Балу, обняв обоих за шею.

– Ты не ранен? – спросил Балу, ласково обнимая Маугли.

– Меня обидели, я голоден и весь в синяках. Но как жестоко они вас потрепали, братья мои! Вы все в крови!

– Не одни мы, – сказала Багира, облизываясь и глядя на трупы обезьян на террасе и вокруг водоема.

– Это пустяки, все пустяки, если ты жив и здоров, о моя гордость, лучший из лягушат! – прохныкал Балу.

– Об этом мы поговорим после, – сказала Багира сухо, что вовсе не понравилось Маугли. – Однако здесь Каа, которому мы с Балу обязаны победой, а ты – жизнью. Поблагодари его, как полагается по нашим обычаям, Маугли.

Маугли обернулся и увидел, что над ним раскачивается голова большого удава.

– Так это и есть человечек? – сказал Каа. – Кожа у него очень гладкая, и он похож на Бандар-Логов. Смотри, чтоб я не принял тебя за обезьяну как-нибудь в сумерках, после того как я сменю свою кожу.

– Мы с тобой одной крови, ты и я, – отвечал Маугли. – Сегодня ты возвратил мне жизнь. Моя добыча будет твоей добычей, когда ты проголодаешься, о Каа!

– Спасибо, Маленький Брат, – сказал Каа, хотя глаза его смеялись. – А что может убить такой храбрый охотник? Я прошу позволения следовать за ним, когда он выйдет на ловлю.

– Сам я не убиваю, я еще мал, но я загоняю коз для тех, кому они нужны. Когда захочешь есть, приходи ко мне – и увидишь, правда это или нет. У меня ловкие руки, – он вытянул их вперед, – и, если ты попадешься в западню, я смогу уплатить долг и тебе, и Багире, и Балу. Доброй охоты вам всем, учителя мои!

– Хорошо сказано! – проворчал Балу, ибо Маугли благодарил, как полагается.

Удав положил на минуту свою голову на плечо Маугли.

– Храброе сердце и учтивая речь, – сказал он. – С ними ты далеко пойдешь в джунглях. А теперь уходи отсюда скорей вместе с твоими друзьями. Ступай спать потому, что скоро зайдет луна, а тебе не годится видеть то, что будет.

Луна садилась за холмами, и ряды дрожащих обезьян, которые жались по стенам и башням, походили на рваную, колеблющуюся бахрому. Балу сошел к водоему напиться, а Багира начала вылизывать свой мех. И тут Каа выполз на середину террасы, сомкнул пасть, звучно щелкнув челюстями, и все обезьяны устремили глаза на него.

– Луна заходит, – сказал он. – Довольно ли света, хорошо ли вам видно?

По стенам пронесся стон, словно вздох ветра в вершинах деревьев:

– Мы видим, о Каа!

– Хорошо! Начнем же пляску Каа – Пляску Голода. Сидите смирно и смотрите!

Он дважды или трижды свернулся в большое двойное и тройное кольцо, покачивая головой справа налево. Потом начал выделывать петли и восьмерки и мягкие, расплывчатые треугольники, переходящие в квадраты и пятиугольники, не останавливаясь, не спеша и не прекращая ни на минуту негромкого гудения. Становилось все темнее и темнее, и напоследок уже не видно было, как извивается и свивается Каа, слышно было только, как шуршит его чешуя.

Балу и Багира словно обратились в камень, ощетинившись и глухо ворча, а Маугли смотрел и дивился.

– Бандар-Логи, – наконец послышался голос Каа, – можете вы шевельнуть рукой или ногой без моего приказа? Говорите.

– Без твоего слова мы не можем шевельнуть ни рукой, ни ногой, о Каа!

– Хорошо! Подойдите на один шаг ближе ко мне!

Ряды обезьян беспомощно качнулись вперед, и Балу с Багирой невольно сделали шаг вперед вместе с ними.

– Ближе! – прошептал Каа.

И обезьяны шагнули еще раз.

Маугли положил руки на плечи Багиры и Балу, чтобы увести их прочь, и оба зверя вздрогнули, словно проснувшись.

– Не снимай руки с моего плеча, – шепнула Багира, – не снимай, иначе я пойду… пойду к Каа. А-ах!

– Это всего только старый Каа выделывает круги в пыли, – сказал Маугли. – Идем отсюда.

И все трое выскользнули в пролом стены и ушли в джунгли.

– Уу-ф! – вздохнул Балу, снова очутившись среди неподвижных деревьев. – Никогда больше не стану просить помощи у Каа! – И он весь содрогнулся с головы до ног.

– Каа знает больше нас, – вся дрожа, сказала Багира. – Еще немного, и я бы отправилась прямо к нему в пасть.

– Многие отправятся туда же, прежде чем луна взойдет еще раз, – ответил Балу. – Он хорошо поохотится – на свой лад.

– Но что же все это значит? – спросил Маугли, который не знал ничего о притягательной силе змеи. – Я видел только большую змею, которая выписывала зачем-то круги по земле, пока не стемнело. И нос у Каа был весь разбит. Ха-ха!

– Маугли, – сердито сказала Багира, – нос он разбил ради тебя, так же как мои уши, бока и лапы, плечи и шея Балу искусаны ради тебя. И Балу и Багире трудно будет охотиться в течение многих дней.

– Это пустяки, – сказал Балу. – Зато детеныш опять с нами!