Маулихакти, или Вернись ко мне!

Он обнял меня и что-то кому-то приказывал. Я не слышала, продолжала кричать, периодически переходя на стон. Слава всем Богам всех миров, но продолжалась моя агония недолго. В какой-то момент боль стала отпускать, и я смогла, наконец, открыть глаза и осмотреться.

Вокруг легкая дымка из зеленоватого и голубоватого пара. Расположилась я на руках у наставника. Вцепилась в его камзол покореженными, почерневшими пальцами, как в любимую игрушку. Поднимаю голову и встречаюсь с овалом его маски.

— Ника? — сипит он, совершенно ошеломленным голосом. Так могла бы спросить и я, если бы увидела инопланетянина.

Прокашлялась, кивнула и улыбнулась.

— Почему так больно? — задаю самый главный вопрос.

Дэмиан вздрагивает и поднимает голову. Поворачиваюсь в том же направлении и вижу круглые глаза Хемаха и Амалиэля. Все прилично побиты. У Хемаха разбита бровь и нос. У Амалиэля на скуле приличная гематома. Хемах, поддерживая эльфа, выполняет функцию костыля.

— Маулэя, вы живы?! — первым отмирает блондин.

— А что? Не похоже? — попыталась пошутить я, но шутку не оценили. — Все со мной хорошо, только все болит, а спина и руки особенно! — горестно пожаловалась я.

— Хемах, быстро отведи этого в постель и возвращайся! — скомандовал манеер.

Уфир начал выводить эльфа, но тот неожиданно вывернулся и затараторил:

— Ника, не верьте ему! Он желает вашей смерти!

Не знаю, что в этих словах такого, но краснокожий и безликий мигом замерли. Я удивленно моргнула.

— Вы мне смерти желаете с первого мгновения нашей встречи. Иди, отдыхай! — усмехнулась я. Радовал меня этот эльф, уж не знаю, чем именно, но радовал.

Мы остались вдвоем. Дэмиан не делал даже попытки пошевелиться. Боли я не чувствовала, так что была возможность осмотреться. Первым, что бросилось в глаза, был стол. Большой, куда прочнее чем те, что были в зале корчмы. Смущало лишь то, что он застелен коричневыми простынями, напрочь пропитанными кровью и грязью. На нем, помимо тряпок, и, судя по всему, в недалеком прошлом, меня, стояло три больших плошки с чем-то угольно черным, похожим на загустевшую нефть.

— Что это? — тут же заинтересовалась я.

— Фиксирующий состав, — моментально ответил безликий, все еще не своим голосом. Похоже, проняло мужика не на шутку.

— А для чего он нужен? — спросила я после короткой паузы, когда стало понятно, что давать более широкие пояснения он не станет.

— Им покрывают что-то живое, если нужно сохранить плоть для… магических опытов или обрядов. Он не дает мясу гнить и держит часть магии в теле, — совершенно убитым голосом ответил Дэмиан.

— И вы меня, значит, законсервировать хотели? — уточнила я.

— Мы это уже сделали, — поправил он.

— А снять эту пакость с меня можно? — поморщившись, уточнила я.

Дэмиан кивнул.

— Ну и слава… — я задумалась. — А кстати, кому поклоняются мои сородичи?

Он сильнее сжал меня, но почти сразу ослабил хватку и на тяжелом выдохе выдал:

— У нас два Бога: Бережена и Велер.

Он явно хотел что-то сказать, но не знал, как начать. Терпеть не могу такие моменты, когда вынуждаешь человека просить прощения или чувствовать себя виноватым. С детства такое не переношу. В моей школе учителя любили устраивать разносы деткам перед всем классом, а я смотрела на поникшие лица и не понимала, зачем ставить живого человека в условия, когда ему паршиво, а он ничего сделать не может? Что за вариация публичной казни для демократического общества, где убивают не физически и быстро, а морально и годами?

Вот и сейчас выслушивать очередную тираду с извинениями или обвинениями мне не хотелось. Уверена, что эта меня удивила бы — но не хочу.

— Не переживайте! — уверенно сказала я.

— Что? — не понял он.

— Все вы правильно сделали. Если я и правда могу помочь в решении проблемы с черной магией, то никакие традиции того не стоят. И потом, я, вроде как, и правда была немного не в себе…

- 'Немного не в себе…'? — ахнул безликий. — Да мы чуть не убили тебя. Я чуть тебя не убил!

— Это мелочи, — отмахнулась я. — Хотя, конечно, то, как вы меня на спину перекинули, было несколько… не эстетично…

— Вы это видели?

— Да, — кивнула я, поудобнее устраиваясь у него на руках. — Так что не волнуйтесь, я действительно умерла, но временно. Вы поступили правильно, только больше так не делайте, ладно?

— Маулэя, как такое возможно?

Я рассмеялась:

— Вы мне не поверите, если расскажу… И, Дэмиандриэль…

— Да, все что угодно! — его голос предательски сорвался.

— Не называйте меня «маулэя», вам это не к лицу, — последние слова я еле выговаривала, хотелось спать.

— Ника! — вскрикнул он и сильнее прижал к себе.