Мавр сделал свое дело

— Нет, не он. Я следователю о разговоре рассказала, нашли его. Видно, Исаев знал, кто таков. Но если парнишку обвинили, выходит, он ни при чем.

— А может, он свою вину на дурачка свалил. Если деньги есть…

— Я думаю, Ирка знала, кто убил, — заявила Зинаида.

— Да ты что? С чего ты взяла?

— А с того, что девка сама не своя ходила. Молчит, дичится и от людей прячется.

— Откуда же ей знать, кто убил?

— Может, кого видела в доме случайно. Говорю, спуталась Лидия с кем-то из местных. Может, мужу назло, а может, любовнику. Он-то ее и задушил и парнишку утопил, потому как тот был в доме.

— Зачем же кому-то из местных ее убивать? — удивилась тетя Клава, этот вопрос, признаться, и меня беспокоил.

— Так ведь с мужем она помирилась. То ли он ее простил, то ли уговорила, подластилась с женской хитростью, но меж собой решили, что лето здесь доживет, а осенью домой.

— Любовнику-то что за беда? Уж если непутная, так и в городе бы с ним спелась?

— Может, не по нраву ему пришлось такое. Любовь штука тонкая, поди разберись, что у человека на сердце. Повздорили, он ее и убил. А потом и парнишку, чтоб, значит, все на него свалить, а может, и с перепугу. А сам затаился.

— И это было в то лето, когда Ира влюбилась в Сашу Самарского? — спросила я.

— Ага. Уехал он в Москву, а Ирка здесь осталась, только его и видели. А потом и дед о бабкой у него померли. И уж встретились они, когда он дом здесь строить начал. Хотя, может, и раньше виделись, тут уж я ничего не скажу.

Признаться, услышанное произвело на меня впечатление. Самарский говорил о каких-то фотографиях… А что, если не было никаких фотографий и шантажировал его Костолевский вовсе не ими? Предположим, Ирина действительно что-то видела. Убийство произошло ночью. Что девочке понадобилось в это время возле чужого дома? Строгий дядя вряд ли разрешал ей гулять по ночам. А вот если у нее зародились подозрения, что любимый встречается с замужней женщиной, тогда и из дома сбежать не грех, чтобы подозрения проверить. В этом случае становится понятно и почему она следователю ничего не рассказала, и откуда ее замкнутость. Любимого не предашь, а знать, что он убийца, тяжело и страшно. Но ведь Самарского шантажировал Костолевский, а вовсе не Ирина. Хотя она могла рассказать обо всем дяде, а он этим воспользовался. Убийство — это серьезно, и тому, кто убил однажды, ничего не стоит убить во второй раз. Он разделался с Костолевским, а потом и с Ириной. Но зачем она пошла к нему да еще поздно вечером? Знала ли она о том, что Костолевский его шантажирует? А что, если это она шантажировала его? Вряд ли. На нее произвело гнетущее впечатление, что дядя оставил ей только дом, да и то с весьма странным условием. Будь у нее свои деньги, чего бы тогда расстраиваться? Что-то здесь не складывается. Наверняка Васька Черт знает разгадку, но захочет ли поделиться знаниями? Если он до сих пор молчит и милиции ничего не известно, вряд ли. А что означает их разговор с Самарским? Может, Черт сам решил его шантажировать? Надо идти к следователю. Только вот с чем? С бабкиными россказнями и моими догадками? А Самарский уважаемый человек, еще и в клевете обвинят. Но что-то подсказывало мне: я на правильном пути.

— Тетя Клава, — спросила я, — а почему в поселке решили, что Костолевский спутался с чертом?

— Это кто ж сказал такое?

— Женщины в магазине.

— Нашла кого слушать, — отмахнулась она. — Бабы не такое наплетут.

— Люди зря не скажут, — возразила Зинаида. — Костолевский сидел точно сыч в своем доме и все про всех знал. Встретит и так ехидно спрашивает: «Сынок ваш, Зинаида Васильевна, квартиру купил? Разбогател на пилораме». Квартиру купил, потому что Нинкины родители свою разменяли и денег дали.

— Ладно тебе. Это все карлик. Вертелся здесь с утра до ночи, подглядывал да подслушивал. Потом старику докладывал, у них дружба была.

— Вот-вот, не терпела я обоих, прости меня господи.

Тут дурным голосом заблеяла коза возле палисадника, запутавшаяся в длинной веревке. Тетя Клава бросилась ей на помощь. Зинаида отправилась с ней, и разговор пришлось прервать.

В половине десятого позвонила Анна, извинилась и сообщила, что встретиться со мной сегодня не может. Я выразила сожаление, решено было встречу перенести. Голос ее звучал как-то странно, и это мне показалось подозрительным. Поэтому я, схватив этюдник, побежала к ее дому. Объяснить свое поведение не берусь, в голове звучали слова карлика про кучера и карету и про то, что здесь все не так, как выглядит. В поведении Анны наблюдались странности, к тому же мне не давал покоя вопрос: чем она заинтересовала Кирилла? Не зря он за ней наблюдал. Ну, может, не наблюдал, однако что-то делал возле ее дома, и мое присутствие там ему не понравилось.

Конечно, дома я ее могла не застать, или у нее действительно были какие-то дела, и в ее отказе встретиться вовсе нет никакой тайны. Об этом я думала, подходя к ее дому. Выглянула из-за кустов и увидела Анну. Между прочим, с этюдником в руках.