Мавр сделал свое дело

Я взгромоздилась на мотоцикл, поставив пакеты между собой и парнем, и ухватилась за его жилетку. Он развернулся, и мы поехали к дому. Разумеется, я ожидала какой-нибудь шкоды с его стороны, и не ошиблась. Разогнавшись, он сложил руки на груди, и мотоцикл некоторое время ехал неуправляемый. Я зажмурилась и покрепче вцепилась в парня, точнее, в его жилетку, решив, безропотно принять обрушившееся на меня испытание. Парню этого показалось мало, и он продемонстрировал кое-что еще из богатого репертуара ковбоя, развлекающего публику на родео. Я даже не пискнула, вручив себя в руки господа. Не дождавшись моего визга, парень угомонился, и к дому мы подъехали уже спокойно, без цирковых трюков. Я сползла с мотоцикла и с бодрой улыбкой сказала:

— Классно ездишь. Спасибо, что помог.

— Пожалуйста, — кивнул он, но тоже без ехидства. — Тебя как зовут?

— Оля.

— А меня Володя.

— Очень приятно, — сказала я.

— А ты чего здесь-то? Ты же вроде к Костолевскому приехала?

— Так ведь дом продают. А я немного поработать осталась. Я занимаюсь живописью.

— Художница?

— Ага… Спасибо, — еще раз сказала я, направляясь к калитке, уверенная, что красота моя произвела впечатление и парень на что-нибудь решится.

— Искупаться не хочешь? — крикнул он мне вдогонку.

— Можно, — притормозив, ответила я. — Я все равно на озеро собиралась. Подожди, я переоденусь.

Я побежала к дому. Тетя Клава стояла у окна, с интересом разглядывая мотоцикл и седока.

— Вовка Игошин, — сообщила она, кивнув в направлении окна, когда я вошла. — Тоже здесь вырос. Отец у него в городе большой начальник. Дом построил…

— Тетя Клава, я на озеро. Вы сумки разберете?

— Разберу, конечно. Почто столько всего накупила? А обедать когда будешь? Окрошка есть и холодец.

— Вернусь, пообедаю.

Я пошла в светелку, надела купальник, шорты с майкой и поспешила к Вовке.

— Тетя Клава тебе родственница? — спросил он.

— Нет, я у нее комнату снимаю.

Оглашая округу громким треском, мы направились к озеру. Окрестности Вовка знал очень хорошо и место для купания выбрал изумительное. Крошечный полуостров, очень живописный и необитаемый. По крайней мере, ни одной души поблизости я не обнаружила. Поначалу меня это несколько обеспокоило, но потом стало ясно: никаких черных мыслей Вовка на мой счет не держит. Мы поплавали наперегонки, поныряли и устроились на траве греться.

— Красиво здесь, — сказала я мечтательно.

— Ага. Предки у меня каждый год в Турции отдыхают, а я один раз съездил и больше не хочу. Здесь лучше.

— А я в Турции не была.

— Да нечего там делать, — изрек он. — Ты где учишься? В университете?

Мы обсудили эту тему и ряд сопутствующих. Выяснилось, что Вовка с матерью как-то заходил в салон, где я работала, и уже тогда моя красота произвела на него впечатление.

— А картины ты настоящие рисуешь или эти.., треугольники?

— Если хочешь, тебя нарисую… На самом деле я пейзажи люблю, вот и захотелось в поселке пожить немного. — Надо было выходить как-то на интересующую меня тему. — Здесь, кстати, художница живет. Анна Молчанова. Знаешь ее?

— Видел. Только она не настоящая художница, так.., рисует от безделья. Моя мамуля с ней знакома. Молчанова эта шизоидная.

— Почему?

— Фиг знает. От людей прячется. Мать так говорит. У меня мамуля активистка, любит со всеми дружить и все такое.., а Молчанова ни в какую. Мамуля сделала вывод, что у нее не все дома. Я сам-то видел ее пару раз всего. А чего там с убийствами? Тебя к следователю не таскают?

— С какой стати? — Я вздохнула. — Понадоблюсь — вызовут. Я же не прячусь, у них мой мобильный есть.

— Говорят, теперь вы бешеные деньги получите?

— Я ничего не получу. Муж сестры, может, и получит. Наследников полно, так что…

— Говорят, кто-то из родни всех троих убил, — хитро глядя на меня, сообщил Вовка.

— Мамуля твоя говорит, что ли?

— Ага. Третью ночь не спит. Капли пьет и прислушивается. Не чувствует себя в безопасности.

— Так если родственники, чего ж ей бояться? Или она Костолевскому тоже родня?

— Нет, конечно. Дурака валяет…

— А ты что думаешь?

— В каком смысле?

— Кто убийца?

— Мне-то что?

— Просто интересно. Мне вот, вроде бы тоже дела никакого, а любопытство просто разбирает.

— Все бабы любопытны, — со знанием дела изрек он.

— А мужики нет?

— Чего гадать без толку? Похоже, что все это действительно из-за наследства. Значит, кто-то из родни и убил.

— Всех троих?

— Ну.., а как же? Леопольд постоянно у Костолевского отирался. Его как свидетеля.

— А ты не знаешь, что в ночь убийства Ирины твой дружок делал? — задала я вопрос. Он поверг Вову в изумление.

— Какой дружок?

— Василий. Он ведь твой друг?

— Ну.., он-то здесь при чем?

— Так ведь он с Ирой встречался.

Вовка пару минут смотрел на меня, вытаращив глаза. Оглянулся, точно боялся, что нас подслушивают, и совершенно неожиданно перешел на шепот:

— Откуда ты знаешь?

— Это что, страшная тайна?

— Конечно. То есть.., кто тебе сказал?

— Леопольд.

— А он откуда узнал? Тьфу, вот проныра…

— Почему Василий так не хочет, чтобы о его отношениях с Ирой кто-то знал? Если человеку есть что скрывать…

— Ага, — усмехнулся Володя. — Он ее и убил. А еще Костолевского и карлика заодно.