Читаем Мазарини полностью

Мазарини

«Враги Конде всегда хотели видеть в его действиях взаимосвязь, которой в них не было… Не хотел ли он, получив в мае 1651 года, пост губернатора Гиени, создать собственное королевство на Юге? Не будем преувеличивать честолюбие Конде: как бы велико оно ни было, являясь данностью, которую нельзя изменить… Онс было столь же неуемным, сколь и неопределенным, не имело границ, как не имело и цели. Честолюбие распространялось на все, без разбора. А вот чего Конде не хватало, так это политики. Он хотел власти, денег, славы, но не знал, что делать с этим богатством. Он хотел и требовал милостей, но не имел ни малейшего желания создавать прочную основу для власти, за которую сражался. (Отказавшись приехать на празднование совершеннолетия короля, он стал скорее жертвой Фронды, чем ее зачинщиком… Единственным по-настоящему трагическим моментом в цепи бунтов, называемых Фрондой, был, возможно, тот, когда Конде принял решение начать гражданскую войну… Он понимал, что ему, скорее всего, придется продолжать ее з одиночестве, но понимал, что гордость не позволит отречься от принятого решения. И все-таки в этом человеке было что-то великое, он был одновременно однозначен и очень сложен. Есть нечто замечательное в его стойкости и беззаботности, ибо они, проистекая из глубокого эгоизма, делают его способным на героизм. В его суровом, неприветливом характере есть что-то удивительное, контрастирующее с несносным легкомыслием такого слабого человека, как Гастон Орлеанский, или авантюрист де Рец, или дипломат Мазарини. Другие люди производят впечатление играющих ради игры, причем совершенно неизящно, Конде же выглядит человеком, выполняющим предписанную ему судьбой роль и принимающим жизнь таковой, какова она есть. Он, возможно, единственный серьезный человек во всей Фронде, он серьезен во всем: в аморальности, в эгоизме, в самом глубоком детском честолюбии, в высокомерной развязности, с которой безропотно разрешал обводить себя вокруг пальца».

Несколько мазаринад

Жюль Мазарини

За то, что он, прибегая к различным ухищрениям, сорвал заключение Всеобщего мира.

За то, что совершил множество убийств, чему есть достаточно доказательств.

За то, что похитил и вывез за пределы Франции деньги Короля.

За то, что открыто продал Бенефиции, вакантные со времен регентства.

За то, что хотел уморить голодом город Париж и из-за ненависти решил пожертвовать горожанами.

За то, что тайно собрал хлеб Королевства и продал врагам государства.

За то, что чарами и колдовством пагубно влиял на разум Королевы.

За то, что нарушил обычаи Франции и преступил все Божеские и человеческие Законы.

За то, что был признан виновником гражданских войн, длившихся два года.

За то, что обложил налогами подданных Короля и тиранически выбивал из них огромные суммы денег.

Все это было установлено, доказано и проверено всеми парламентами Франции и квалифицировано как преступление против Его и Ее Величеств. Виновник был приговорен к повешению и удушению руками палача, а поскольку пока не был пойман и задержан, его портрет привязали к виселице и выставили на двадцать четыре часа в общественных местах и на площадях, где казнят преступников, а именно на Гревской площади, у Парижских Ворот, у Центрального рынка, на площади Мобер, там, где кончается Новый мост. Настоящий указ был прочитан и развешан в Париже третьего ноября тысяча шестьсот пятидесятого года.

Подписан в подлиннике…