Мазарини

В то время часто говорили о «Севере», о «Северных дворах». Речь шла о странах, лежавших вокруг Балтийского моря и у восточных берегов Северного моря. Три больших королевства — Дания, Швеция, Польша — с крупными ганзейскими портами, несколько прекрасных территорий Империи — Померания, Бранденбург, Пруссия, а также первые выдвинутые к западу полосы земли Московии собирались и соперничали вокруг этих морей, где было хорошо развито мореплавание. Преимущество здесь оставалось за торговыми кораблями Республики Соединенных Провинций; издавна они были хорошо известны на таможне Эльсинор, где по замку, может быть, бродила тень принца Гамлета. Этот замок сторожил пролив Санда — самый посещаемый в те времена.

Между тем Мазарини заботил не пролив (там ходило не слишком много французских кораблей), а необходимость равновесия сил на северном фланге Империи. Давняя союзница — Швеция — по-прежнему могущественная и сильная, способна была гарантировать этот паритет, но она честолюбиво надеялась господствовать на Северном море, что очень усложняло ситуацию. Карл X Густав, наследник неуравновешенной королевы Христины (она отреклась от престола в 1654 году и превратилась в одновременно ярую папистку и просвещенную пожирательницу мужчин), решил, как сделал до него Густав-Адольф и сделает в будущем Карл XII, расширить свои владения во все стороны: в направлении Дании (она в те времена владела Норвегией и южной частью современной Швеции), Польши (королева страны была француженкой), России — если представится удобный случай, но — главное — Империи, где границы были закреплены Вестфальскими договорами. Карл X Густав почти преуспел, но он столкнулся с сильными противниками — первым великим Гогенцоллерном, маркграфом и курфюрстом Бранденбургским, верховным герцогом Пруссии, и — главное — с Голландией, желавшей любой ценой господствовать на Балтике с помощью своих кораблей, своего богатства (флорин был самой сильной монетой в мире) и своих товаров. Мазарини хотел, чтобы эти силы находились в равновесии.

Первая успешная война Швеции против большого, но слабого Польско-Литовского королевства на время принесла шведам земли до Кракова. Во второй войне Дания, атаковавшая с юга и запада, была наголову разбита и по Роскиллдскому договору (февраль 1658 года) обязана была оставить всю оконечность Швеции, остров Борнхольм и округ Тронхейм в Норвегии — солидная победа. Третья война, развязанная королем Швеции, который хотел взять Копенгаген (лето 1659 года), вызвала противодействие английского и голландского флотов, поддержавших Данию, в то время как бранденбургская армия, с согласия императора, начала вторжение. Швеции грозило уничтожение. Мазарини, не так давно развязавший узел испанской войны, никак не мог допустить разгрома верного союзника — Швеции и пересмотра Вестфальских договоров. Кардинал предложил посредничество, на которое согласились все стороны. По Копенгагенскому и Оливско-му соглашениям (май—июнь 1660 года) Дания признала за Швецией право владеть Сконе (на юге); Польша уступила Швеции внутреннюю Ливонию (на севере Двины) и отказалась от власти над Пруссией. Безраздельным хозяином здесь стал курфюрст Бранденбургский Фридрих-Вильгельм. Мазарини получил торжественное подтверждение Вестфальских договоров: французские войска имели теперь право угрожать нападением тому, кто осмелится нарушить установленный порядок (косвенное предупреждение Бранденбургскому курфюрсту, покушавшемуся на шведскую часть Померании). В июне 1661 года Россия признала право Швеции на Карелию и Ингрию, территории, прилегавшие к Балтийскому морю: это дело подготовил Мазарини, умерший за три месяца до подписания. На севере и на других направлениях Людовик XIV мог бы по праву заявить: «Все спокойно повсюду»… благодаря Мазарини.

Мазарини, мечтавшего иногда над первыми хорошими картами, изготовленными в Голландии, беспокоили события в восточной части Средиземного моря, где господствовала огромная Османская империя. Как многие до него, кардинал подумывал о крестовом походе.

Восточные горизонты