Мaздaк

Авраам хотел склониться. Светлолицый еще раз досадливо поднял руку и стремительно прошел к окну. Он долго смотрел куда-то поверх стены дасткарта, а Авраам не знал, что ему делать. Эрандиперпат, наверно, рассказал царю царей о "Книге Владык", но не об этом спрашивал сейчас Светлолицый. Помнит ли он то первое утро, когда учил Авраама старой арийской игре "Смерть царя"^..

-- Мы в один день родились с тобой, христианин . Авраам сначала не понял Тень Светлолицего падала к самым его ногам. В узком окне виднелся лишь край широкой брови и повторяющий ее угол подбородка Действительно сказал это царь царей или послышалось ему?..

Уже во дворе вспомнил он арийское поверье о ровесниках. У каждого человека есть двойник, родившийся в один день с ним Они связаны навечно Да, он, Авраам -- сын Вахромея, родился в День Царя

Светлолицый быстро поворачивал голову к каждому говорившему. В глазах его открыто вспыхивали огоньки одобрения или осуждения. Бледной тенью сидел за ним царевич Замасп, брат его по отцу Перозу Во всем повторял он Кавада -резко изогнутые брови, хищность носа, твердая линия губ Лишь подбородок вдруг терялся, заостряясь и пропадая где-то внизу. И еще глаза никак не могли остановиться на лицах людей и беспокойно метались по потолку .

Немного великих осталось в Царском Совете -- половина подушек пустовала Мобедан мобед сидел поникший, затаив маленькую голову в одеждах Не было ва-зирга Шапура из Михранов, который умирал от болезни крови Ни один из восьми больших Каренов не остался в Ктесифоне после смерти родового главы -- Быка-Зар-михра. В горной Мидии на путях к Турану засечи они, не допуская в свои дасткарты царских диперанов Так же сделали многие другие из великих

Зато появилось здесь несколько новых из приверженцев правды Маздака, и среди них неистовый датвар Роз-бех -- вождь деристденанов Сразу за Маздаком сидел он в ряду Оставшиеся великие настороженно посматривали на него .

Только старики в белых одеждах из сословия ва-стриошан были все те же. Они неподвижно сидели на своих желтых подушках, и громадный кузнец в прожженном кожаном переднике стоял за ними.

И на прежнем месте, пятым в ряду мобедов, сидел великий маг Маздак Огромный лоб его высился над всеми, и все подушки были повернуты к нему. Царь царей и бог -- Светлолицый Кавад смотрел на него, ожидая решения .

Розбех кивнул в сторону царя царей, коснулся рукой глаз и быстро повернулся к Маздаку.

-- Три года прошло с великой ночи .. Не отворились до сих пор ворота дасткартов в Мидии, Атурпаткане, Гиляне, Хорасане За их каменными стенами спрятано счастье Эраншахра И разве все свои сокровища и женщин отдали сидящие здесь великие?'

Маздак молчал Что-то новое, не свойственное ему, увидел Авраам в очертаниях тяжелой головы

-- Чего ты хочешь, датвар^ -- спросил Светлолицый.

-- Они пришли к нам за правдой . -- Розбех, задыхаясь, простер руку куда-то ввысь -- Нужно дать им право на убийство'

Мобедан мобед совсем вдруг исчез в своей хламиде. Великие пошатнулись и замерли. Тяжелый гуд послышался в наступившей тишине, словно огонь горел где-то в глубине земли Это было, как если бы заткнуть пальцами уши. "Верящие в правду" ждали на площади, и плоские точильные бруски висели на их поясах ..

-- Мы не пустим краснорубашечников в дехи1 . Дипераны вытянули шеи, стремясь увидеть заговорившего вдруг старика от людей-вастриошан. Из Атур-паткана был он Деристденаны накануне поехали туда, чтобы раздать пшеницу одного из Каренов, но сами лю-ди-вастриошан не позволили им этого сделать...

Они сидели тихо, земледельцы в белых одеждах. И тогда заговорил старый азат со шрамом через все лицо из сословия артештаран:

-- Твои люди, великий датвар Розбех, захотели коснуться нашего Огня в Шизе. Почему они лишают людей свободы совести?.. Они убили невинного человека лишь за то, что он обладает богатством. Среди твоих людей видели нечистых, осквернивших себя воровством. Зачем приобщаешь ты к нашему делу неугодных Мазде?..

Датвар Розбех снова выбросил белую руку из-под фиолетового судейского плаща. Его сухощавое лицо было неподвижно. Только светлые холодные губы чуть двигались и неумолимы были глаза.

-- Вы темны и не знаете собственной пользы, арийские дехканы и люди-вастриошан. Огнем ослепили вас мобеды. Но нужнее огня вам хлеб и женщина. Почему же противитесь вы?!

Страдание слышалось в голосе неподкупного датвара. Весь Эраншахр знал и любил его, ненавистника великих, первого сподвижника Маздака. Все молчали. Но вновь прокатился подземный гул, и страшно, неистово закричал Розбех:

-- Нет, не правдой и молитвами опрокинут будет Ах-риман в душах великих! Смерть им, и пусть рухнут все стены на земле!..

Качнулась голова Маздака, и Аврааму вдруг показалось, что трудно ее стало держать великому магу. Печальная складка обозначилась на лице его, у самых губ. Не было ее раньше...

Светлолицый повел рукой:

-- Говори, датвар!