Мажарин

Малышка появилась на свет через три года после Сашки. Сноваожидание чуда все девять месяцев, снова мучительные переживания в родзале и горячее осознание: «У меня дочь!». Крошечная, нежная, любимая девочка, разбудившая в нем новые чувства. Растопившая остатки льда и сгладившая все рубцы.

Дети подарили им новую судьбу, прибавив к взрослым заботам свои маленькие проблемы и бесконечно умножив их общую любовь.

— Молодец, моя девочка, — Марина поцеловала дочку в щеку, — ну и пусть, что кого-то по два раза назвала.

— Животных же много в зоопарке, — довольно сказала дочь. — Например, два или четыре.

— Конечно, Никуша, — с улыбкой кивнула Марина и поставила перед дочерью тарелку с супом.

Вероника показательно сморщила нос и отвернулась. Для большей наглядности еще и руки на груди скрестила: мол, не буду я есть ваш суп.

— Мы же с тобой договорились, помнишь? — внушительно обратился к дочери Сергей. — Не будешь есть суп, будет болеть живот. Будет болеть живот, будет что?

— Гастри-и-ит? — протянула слово все с тем же удивлением в голосе.

— Да.

— Неправда. У меня не может быть гастрита?

— Это почему?

— Папа! — засмеялась, снисходительно глянув на отца. — Какой ты глупый! Потому, что я не собака!

— Логика железная, — хохотнула Марина, — мимо ты, папа, со своими аргументами.

— Не подрывай мой авторитет такими высказываниями, — рассмеялся Сергей и тихо

сказал: — Если бы твой папа был глупый, он бы твою маму не завалил, и ты бы не родилась.

— Сережа! — воскликнула Марина.

— Чего? — усмехнулся Мажарин. — Правду же говорю.

— Придержи свою правду, с ребенком же разговариваешь, — смерила его возмущенным взглядом.

— Она все равно не понимает.

— Она запомнит и будет повторять!

— Пусть повторяет. Наши дети не в сказке живут, они должны знать о жизни все.

— Удивительно, как с таким подходом к воспитанию, они у нас еще матом не разговаривают.

— Потому что у нас интеллигентные и воспитанные дети.

— Угу, все в отца! Пойду мальчиков к столу позову.

Остаток вечера прошел спокойно, наконец-то на всех домочадцев навалилась усталость прожитого дня. Мальчишки играли в спокойные игры, Вероника плескалась в ванной под присмотром отца. Марина, убрав посуду, налила себе чашку чая и прислушалась: кажется, ванну берут на абордаж пираты, и больше всех по этому поводу переживает Астик, выражая свое беспокойство громким лаем.

Астик, неопределенной породы пес, маленький черный живчик на коротких лапках и с хвостом-колечком, появился в их доме случайно. Прошлым летом дети подобрали его буквально под забором. Отказать родители не смогли, оставили собаку себе. Измученного, голодного щенка отмыли и накормили. Вывели блох, свозили к ветеринару. Негласное прозвище «Блохастик» крепко привязалось к нему не только потому, что у Астика когда-то были блохи. «Блохастиком» на трейдерском сленге называют стохастик — индикатор цены. Вот и приклеил Сергей сразу — Стохастик-блохастик.

И про гастрит не шутил. Бродячий образ жизни дал о себе знать, Астик часто мучился с животом, поэтому сидел на строгой диете. Его кормили лечебными консервами и не давали ничего, что могло бы спровоцировать новый приступ.

После ванны Вероника сразу улеглась спать. Мальчишек торопить не стали, разрешив на каникулах ложиться попозже.

Сергей вернулся на кухню, Марина сидела в тихой задумчивости и листала какой-то журнал, кажется, появления мужа и не заметив.

Посмотри на меня…

Жена, оторвавшись от журнала, подняла на него яркие голубые глаза и улыбнулась.

Она всегда улыбалась. Всем. Детям. Племянникам. Даже их собаке. И ему. Ему всегда особенной улыбкой. Она ему улыбалась такой улыбкой, что Сергею завидовали мужчины. Потому что в ней счастье. И чистое неприкрытое обожание.

Он любил смотреть в ее глаза. В них столько можно прочитать, столько всего увидеть. В темных зрачках и яркой радужке, как в зеркале, отражалась вся их жизнь. Будто все пережитое сложилось образами, которые всплывали на поверхность, стоило лишь пристальней присмотреться. В них тучи прошлых сомнений и бескрайнее небо надежд, пушистые розовые облака мечтаний и слепящее солнце любви.

— Мажарина, я тебя люблю…

— И я тебя.

— Правда?

— Правда.

— Ну и на каком я месте? После собаки?

— Я нашего Блохастика, конечно, люблю, но ты важнее.

— Спасибо и на этом.

— И не называй его так. Он добрый и верный, дом охраняет, старается, а ты его Блохастиком…

— Согласен. У меня точно никто яблоки из сада не сопрет, у меня ж дома овчарка.

Марина рассмеялась, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, и уходит легкая усталость. Отставив чашку, в которой осталась пара глотков, она потянулась через стол к мужу и поцеловала его в губы.

— Вот все улягутся, тогда и поговорим. Разберемся, кто на каком месте, посчитаемся.

— Мы точно будем разговаривать?

— Думаю, нет, — улыбнулась обещанием.

— Слава богу, — вздохнул Сергей.

— Мажарин, по-моему, ты уже сам к себе ревнуешь.

— Сам к себе иногда тоже, — честно признался муж. — Потому что люблю.