Мажор

Что бы ни имела армия предъявить Колокольчику, что бы ни финтил со своей непривычной ролью наседки один из сильнейших магов империи, одно было ясно с самого начала: дезертиром воспитанник Аглаи-Кошки, заслуживший в первый же день знакомства прозвище «Стальные Яйца», быть не мог.

— Обратите внимание на мою добрую волю: я разрешила вам и вашим людям осмотреть базу. Если хотите, я даже покажу вам комнату, где жил мой племянник. К слову, в этой же комнате останавливается обычно Пустынный Ужас, так что за возможный бардак все претензии к нему, последний раз он собирался в спешке. Но предъявить вам того, кого вы ищете, не в моей власти. Всего доброго, капитан!

Выбирая какой из двух сил с неясными намерениями оказать услугу, Христ однозначно выбрала третью — мальчика. Хотел бы встретиться с армейцами — у него была куча времени и возможностей для этого. Хочет вырваться из-под опеки мага — вперед и с песней! Не дурак, разберется.

Глава 8

— Не нравится мне этот поход! — заявила Незабудка, забираясь ко мне в спальник.

Оказавшись вместе в одном небольшом отряде, волей-неволей нам пришлось между собой общаться наравне с другими. Это на базе она могла запереться или скрыться где-то, а в пути куда спрятаться? Тем более командиру? Так несвоевременно для всех и вовремя для меня сбрендившая Мальва подарила не только возможность удрать с девушками, отправившимися на миссию, но и шанс помириться напоследок с Незабудкой, которым я воспользовался. Все же не стоило оставлять этот вопрос незакрытым. О чем-то сверх прощения я мечтал, но, помня, как наемница относится к навязчивому вниманию, не напрашивался. Как показало время — верная тактика.

— Из-за меня? — спросил, отодвигаясь, чтобы дать ей место.

— Колокольчик, да ты-то тут при чем?! — огрызнулась Незабудка, — Просто не нравится, и все!

— Серьезный аргумент! А ты, кстати, в курсе, что среди паломниц сильная магиня обитает?

— Ты же «глухой», откуда?..

— Вижу «венец», — прервал я ее, — А чего глухой-то сразу?

— «Глухой» в данном случае это не дефект слуха, так называют людей, не ощущающих всей шкурой присутствие сильных магов.

— В смысле?.. — впервые услышал данное определение.

— Ты замечал, как многие стремятся отодвинуться от Санни?

— Замечал, — чуть подумав, ответил утвердительно, — Но я считал, это из-за его репутации, не?

— Из-за репутации — это само собой. Но ты точно так же знаешь о ней, и ничего!

— Да я даже как-то вытаскивал его из бара, где он с кем-то поцапался! Ты представляешь, оказывается, у него слово было на ограничение преступной деятельности! — по секрету поделился я с подругой, — Как это сочетается с его легендарными загулами — ума не приложу!

— Мне странно, что я-не маг, объясняю это тебе-магу: слово — оно не вокруг, а в голове дающего. Он просто не воспринимал те бойни преступлением, вот и всё! — Хотел ее перебить, признавшись, что тоже попадал под пресс слова и всё не так, но осекся, это ведь реально я сам считал, что должен вернуться домой. Знал, что дома нет, но бесповоротно осознал много позже! Почему бы и Санни не считать отряд действующим, пока жив и дееспособен он — последний ястреб? Незабудка, не уловив моих метаний, продолжила, — Но, знаешь, своей новостью ты меня не успокоил, если сейчас он может и заведомые преступления творить, то страшновато жить становится! Одна радость, что скоро уберется отсюда!

— И я вместе с ним, — грустно признался. — Цветочек, а поехали с нами, а? Что ты здесь забыла? Песка я тебе и дома найду. Поехали?

— Юля… — невпопад выдала наемница.

— Где?

— Здесь, балда! Зовут меня Юлия!

— Юля, Юленька, — попробовал имя на язык. Ей шло. — А меня Петр.

— Вот и познакомились! — констатировала Юля, и от нелепости происходящего мы оба рассмеялись. Знаем друг друга год, сколько раз ругались, дрались, задумывали сообща каверзы, успели сойтись, расстаться и снова (я надеюсь!) сойтись, а познакомились только что. Цирк!

— Эй, голубки, идите милуйтесь подальше от нормальных людей! — в наш спальник полетел ботинок от Зины — единственной девушки, которую почему-то все звали по имени. Подружка Санни даже позывного не имела, Зина и Зина! Мы переглянулись и снова прыснули, но оперативно последовали совету, перенеся наше лежбище за границу лагеря.

Ночь была прекрасна. Пустыня шуршала в такт нашему прерывистому дыханию, чей-то очень далекий вой прозвучал в унисон со стоном моей любимой, любопытные звезды наблюдали с высоты, а я, усталый и разморенный, смотрел на них в ответ.

— Выходи за меня? — и сам испугался своей смелости.

Мягкий смех, видимо, следовало воспринимать как «нет».

— Почему?

— Я тебя старше! — ласковая рука стала перебирать мои волосы, от удовольствия захотелось урчать. Захотелось — и заурчал, получив на это новую порцию веселья.

— А я умнее! И богаче! — на что вместо поглаживания получил щелбан.

— У меня есть дочь!

— Большая?

— Семь лет.

— Это прекрасно! — рука на миг замерла, а потом снова вернулась к ласке.

— И почему же?