Мажор на меня поспорил (СИ)

— Да, а что? Если ты хочешь в универ, то отбой, дорогуша. — Парень выпрямляется после того, как зашнуровал свои дорогущие фирменные кроссовки. — Тебе нужен постельный режим! — Я возразить пытаюсь сразу же и даже рот открываю, но он так быстро говорит, что и слова вставить не дает. — Ты рюкзак с кровати поднять не смогла. Забыла что ли?

Захлопываю рот, потому что память подкидывает примерно такие воспоминания.

Значит как минимум это было не сном. Уже хорошо. Осталось еще сто двадцать пять пунктов из моего воображаемого списка, который прояснить и уточнить стоит.

Если так подумать, то он прав (как бы мне не хотелось это признавать), но при всем при этом мне пропускать пары вообще не вариант. Стоит только что-то упустить как все покатиться в тартарары.

А на носу опять же маячат пресловутые экзамены, а там и первое место в общем рейтинге. Если я его потеряю, то плакала моя возможность учиться оставшееся время за границей.

Не то, чтоб я решила туда ехать, но лучше иметь возможность отказаться, чем не иметь возможности согласиться.

— Я не могу пропускать. — Излагаю ему свои мысли хоть и понимаю, что они его мало волнуют в принципе.

Сафронов тянется за верхней одеждой и практически не проявляет никакого интереса ко мне.

— Да, да. — Он, блин, меня вообще не слушает! На своей волне как всегда. Гад. — Если вдруг проголодаешься, то еда оставшаяся в холодильнике. Если сильно проголодаешься, закажи доставку.

— Я не собираюсь у тебя оставаться.

Что за бред он несет? Какая еще еда? Хлопаю глазами, как будто вижу его в первый раз.

Собираю все силы и быстро, насколько это возможно, возвращаюсь в комнату, чтоб сложить все свои вещи, которые лежат на полу веером. После этого плетусь в коридор.

— Мне не вариант пропускать даже по болезни. — Опираюсь об косяк двери, чтоб было легче стоять. — Мне уже намного легче.

— И че? — С наглым почти хамоватым выражением лица спрашивает Сафронов. — Наверное поэтому ты почти одного цвета со штукатуркой?!

Знаю, что выгляжу скорее всего так себе, но раз вчера все было еще хуже — это значит, что я на поправку иду.

Мне просто нужно привести себя в тонус. Если буду валятся на кровати, стоить из себя больную и ничего не делать, то это только мою ситуацию усугубит.

— У меня грант может сгореть из-за неуспеваемости! Накроется поездка за границу! — Стараюсь сейчас лицо как можно жалостливее сделать, но это скорее всего не сработает.

Сафронов не кажется удивленным. Видимо подобные вещи не производят впечатления пусть даже не умных, но прогульщиков и задир.

— Ты же зубрила! Какая еще неуспеваемость?! — Я бы обиделось, если бы Сафронов не говорил серьезно. А так ведь не шутит же. — Иди ложись, и не выдумывай ерунды. Днем больше, днем меньше! Подумаешь! Ты ничего не потеряешь. — Подобными словами от меня отмахивается и начинает набивать карманы штанов всякими мелочами. При этом еще и смеется саркастически с меня.

— Кстати, ты не видела мой бумажник?

— Я тебе жена что ли, чтоб следить за твоим хламом? — Выдаю раздраженно, потому что этот парень не воспринимает меня всерьез. — Я все равно до универа доберусь, поможешь ты мне или нет! — Иду к сушилке с вещами в надежде, что моя одежда уже высохла.

На ощупь вроде сухая.

Быстро скидываю с себя вещи Сафронова и наспех надеваю свое.

— Я тебя в квартире запру. — Произносит Роман на этот раз серьезно, когда видит как я иду к нему полностью готовая к выходу.

— Это будет расцениваться как похищение и удержание.

Мы оба на юридическом учимся, так что тут не поспоришь.

Вижу по его выражению лица, что мне еще аукнется непослушание (хотя с чего вдруг он так обо мне стал переживать и почему я должна его слушать?).

37

Сафронов недоволен.

Ведет машину с таким выражением лица, как будто я ее отожму ее сразу как мы остановимся.

Да какое ему вообще дело еду я на учебу или нет?!

— Возмущайся тише!

Это он мне?

— Да я вообще сижу и молчу! — В ответ огрызаюсь.

— Слышь, зубрила. Ты в последнее время слишком дерзкой стала. Я тебе слишком много свободы даю?!

Открываю рот, чтоб ответить, но… а что на такое отвечать?!

Я в ступоре. Шоке. Возмущении.

Да кто он такой?! Он и моя свобода — эти слова не должны стоять вместе в одном предложении.

Ах, да, блин! Я же забыла, что передо мной сам владыка всея универа Ромочка Сафронов. Это сарказм, если что.

Как же бесит!

— Че молчишь?

Это на словах я такая важная-бумажная, а на деле язык проглотила.

— Молчу как ты и просил! — Когда вслух с ним разговариваю, то интонации сильно отличаются от тех, что в моей голове звучат.

— Так то лучше. — Заявляет этот самодур довольно и ухмыляется.

Сейчас зубы сотру в порошок от того, с какой силой из сжимаю.

— Довези меня к заднему входу в третьем корпусе, чтоб меня как можно меньше людей с тобой видели. — С безразличием говорю, но сама в отчаяние впаду если хон откажет.

Но вот чего ему отказывать? Вообще-то это в его интересах тоже, чтоб про нас ничего не говорили.

— Идет. — позориться не хочет. А мне тоже, знаете ли, не хочется с ним рядом мелькать!

И все равно на секунду обидно становится, что парень соглашается так быстро.