Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка (СИ)

Еще Василь посоветовал одеться так, чтобы закрыть тело от комаров и прочей мошкары, злобствующей в лесу. Егор и тут послушался, даже платок на шею одолжил… у Софьи. А к кому еще обращаться за помощью? Другая девица возомнит Бог весть что, если у нее платочек попросить на время! А Софье объяснять ничего не нужно.

— Вы, главное, за мной идите след в след, — наставлял Василь, едва они вошли в лес. — Особенно, где тропинки не видно.

— А что? Через болото идти? — спросил Егор.

— Тут вокруг мшава[1], а то и на чарусу[2] набрести можно, — пояснил Василь. — Но вы не бойтесь, я дорогу безопасную знаю.

— Чаруса, говоришь… — пробормотал Егор.

— Ага. Там по ночам бесовы огни горят, — продолжил рассказ Василь. — А еще, говорят, там болотницу встретить можно.

— Кто говорит?

— Люди…

— А болотница — русалка, что ли?

— Не… Родственница ее. У русалки хвост, она в чистой воде водится. А у болотницы гусиные ноги с черными перепонками. Потому она в цветке кувшинчика сидит, размером с котел. А на лицо красавица — ни в сказке сказать, ни пером описать. Как завидит человека, так просит вынуть ее из болота. И жалостливо так просит, что устоять нельзя. Шагнет человек в чарусу — и поминай, как звали.

— И что, ее кто видел? Болотницу? — хмыкнул Егор.

— Так видели ж, коль говорят! — возмутился Василь. — Дед Иван от видел! Еле ноги унес!

— Что ж он ночью в лесу делал? Лыко драл?

— Да он в детстве еще заплутал…

— Ему и померещилось от страха, — подхватил Егор.

— Не хотите, не верьте, — надулся Василь.

— Не обижайся, — миролюбиво попросил Егор. — Люди многое говорят. Вот я, к примеру, слышал, что где-то тут недалеко Стеньки Разина клад спрятан. Врут?

— Не, правда. Я даже карту видел. Мельком, когда в деревне жил. Старшие ребята показывали.

— Да ну? — усомнился Егор. — Карта есть, а клад никто не нашел?

— Карта, почитай, в каждом дворе есть. Особенно в той деревне, что рядом с Дурман-горой. Толку то…

— Неправильная карта?

— Правильная. Да клад заговоренный. Кто в ту гору сунется, погибель свою найдет. А кому посчастливилось ноги унести, седыми возвращаются.

— Взглянуть бы на ту карту…

— И не думайте, Егор Лексеич, — испугался Василь. — Ни за денежку пропадете.

— Да мне просто любопытно. Никогда не видел карту сокровищ.

— Показать могу, — вздохнул Василь. — Все одно проситься хотел…

— Просить? О чем?

— В деревню сходить, батюшку с матушкой навестить.

— А-а-а… Сходи, конечно. Что ж ты раньше молчал?

— Не до того было…

До дома ведуньи шли час, не меньше. И чем дальше уходили в лес, тем темнее и гуще он становился. Егор чувствовал себя героем сказки, идущим к избушке на курьих ножках, в гости к бабе Яге.

Но в итоге оказалось, что дом стоит на опушке леса, а поодаль, через поле, виднеется какая-то деревня.

— Мы зачем через лес шли? — тоскливо поинтересовался Егор.

— Так быстрее же, — ответил Василь. — По дороге часа три топать, если в обход.

— Я мог бричку взять.

— Ой… Я как-то не подумал… — расстроился Василь.

— Бестолочь, — припечатал Егор с удовольствием.

В кои-то веки можно обозвать другого! А что прогулялись по лесу… так то с пользой. И ноги размял, и чудесные истории послушал, и удочку закинул насчет клада.

Едва подошли к дому, на крыльцо вышла старушка. У Егора отнялся язык, когда он увидел, что она — точная копия его бабушки, только одета иначе, в белую рубаху с широкими рукавами, с вышивкой, синий сарафан и передник, а волосы убраны под платок.

[1] Мшава — моховое болото.

[2] Чаруса — трясина, топь, заросшая сверху травой, похожа на обычную лесную лужайку.

Глава тридцать первая, в которой герой беседует с ведьмой

— Доброго вам здравия, бабушка Устинья, — низко поклонился старушке Василь.

— Здравствуй, добрый молодец, — по-сказочному ответила она ему. И зыркнула на Егора. — А ты чего столбом встал? Явился, не запылился…

— А? — отмер Егор. — Вы меня… знаете?

— Впервые вижу, — отрезала старушка.

— Поклонитесь, — шепнул Егору Василь. — Выкажите уважение.

Очень хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться — происходящее не сон. А еще — обнять бабушку. Егор и не представлял, как за ней соскучился!

Но эта старушка — не она…

Хорошо, с Ульяной он уже научился не верить глазам. Так что в себя пришел быстро.

— Доброго здоровья, Устинья… э-э-э… — Егор беспомощно оглянулся на Василя.

Старушка недовольно цокнула языком.

— Бабушка Устинья, — послушно повторил Егор.

Не хочет старушка, чтобы ее величали по отчеству — ее право.

— Заходите, коли пришли, — пригласила она.

Зайдя в дом, Василь оставил корзинку у двери и положил уставные поклоны перед иконами. Егор, уже привыкший к подобному поведению набожных крестьян, проделал то же самое. После чего старушке преподнесли дары, вежливо прося принять «что Бог послал».

— Так зачем пожаловали? — спросила старушка, усадив гостей за добела отскобленный стол, покрытый вышитыми салфетками.

— Я проводником, — тут же сказал Василь.

— Для меня, да, — подтвердил Егор. — А я… запасы трав пополнить. Управляющий я, из Стожар. Софья просила, отвары делать. И еще… по личному делу.