Мажор в школе магии – 2

— Вот и замечательно! — Милана провела рукой по моей груди и чуть не заурчала от удовольствия. Похоже, чем дольше она находится рядом со мной, тем сильнее действует аура притяжения. — Слушай… может пока перерыв, мы с тобой уединимся в одной из аудиторий? Ты можешь просто сидеть… я сама все сделаю…

Я отвел ее руку в сторону, пододвинулся поближе и прошептал:

— Вот сама — это правильно. Так и поступи. До встречи, Грифонова.

А дальше просто ушел в сторону столовой, попутно напевая незамысловатую мелодию. И только спустя несколько секунд последовала запоздалая реакция:

— Какая же ты скотина, Лазарев! Ненавижу!!!

Последний урок оказался особой пыткой. Вроде бы и занятие интересное, сегодня мы изучали причину возникновения первых культов, но монотонный голос преподавателя откровенно убаюкивал. Мне даже захотелось послать Пушистика за подушкой и хорошенько так вздремнуть. Но нельзя, за такое могут оштрафовать, а мы и так плетемся на третьем месте в школьном зачете. Емеля за подобное по головке не погладит.

К моему счастью, прозвенел долгожданный звонок. Я послал Пушистика за Диной, а сам примостился на подоконнике и вновь открыл тетрадь с записями Демидовой. Тут был указан и ее адрес, так что по-хорошему, после поисков семьи Егора, надо бы зайти и к ней. Вдруг она сможет объяснить, по какой причине перестала писать про Евсеева. И почему в ее записях нет ни слова о том, что он вернулся из Фракии.

А перед этим желательно заглянуть к Семеновой и уговорить ее вернуться на учебу. Поступила она, конечно, хреново, но ставить из-за этого крест на своем будущем не стоит. К тому же, не стоит забывать, что она всего лишь молодая наивная девочка. На такую надавить проще простого. Что подручные Грифоновой и сделали.

Кстати, удивительно, но после внушения они практически перестали бегать за Миланой. По-прежнему оказывали знаки внимания, клялись ей в вечной любви, но ходить хвостом, как потерянные щенята, перестали. Деду пора открывать клинику по избавлению от душевных страданий за один день. Клиентов будет вагон и маленькая тележка.

Я еще раз взглянул на магическое изображение группы. Алина и Егор выглядели такими счастливыми… становилось немного жутко от того факта, что один в итоге куда-то исчез, а вторая погибла спустя восемь лет. Жизнь суровая штука.

Неожиданно рядом со мной плюхнулось довольное жизнерадостное тело. Всегда поражался жизнерадостности Емели. Это удивляло и раздражало одновременно.

— Здарова, Лазарев! Как сам? Слышал, вы с Миланой теперь лучшие друзья? Надо было сразу вас помирить, а то грызлись, как кошка с собакой, а факультет из-за этого страдал.

А еще я заметил, что после хорошей попойки старосту было не заткнуть. Болтал без умолку.

— И чем же мы вредили факультету, интересно?

— Ну как, токсичная обстановка в команде и все такое. Это ведь мой последний год в школе, и я бы очень хотел обставить Кострова и наконец выиграть Турнир Основателей в ранге капитана. Ты же поможешь мне, верно?

— Сделаю все, что в моих силах. А ты чего хотел-то, Емель?

Староста достал из кармана сочное зеленое яблоко и сделал смачный укус.

— Дхгхотелскзть…

— Может, прожуешь сначала?

Парень сосредоточенно кивнул и, закончив на время с трапезой, продолжил говорить:

— Да хотел сказать, что через две недели первое соревнование. Мы выбрали командные гонки на ступах. Так что завтра сгоняй к Габеру и попроси показать твою ступу. Ну а дальше сам знаешь: проверить, отвезти в сервис и подогнать под себя. За две недели управишься?

— Да мне и одного дня хватит.

— Вот и чудно! — Емеля наклонился вперед и, заглянув в тетрадь с записями, неожиданно прищурился и указал ровно на Алину с Егором. — О! А этих двоих я знаю!

Глава 16 История Дины

Сказанные Емелей слова вызвали легкое недоумение. Хотя бы потому, что сам парень родился в год исчезновения Егора, а потому чисто физически не мог с ним встретиться. Наверняка перепутал его с другим представителем рода Евсеевых, другого объяснения у меня не было.

— Их? Ты не ошибаешься?

Парень еще раз присмотрелся к изображению, и на его лице не промелькнуло ни капли сомнения.

— Ну да, я этих двоих все детство на фотографии с отцом видел, она у нас в гостиной прямо над камином стояла. Это Алина, а это… — староста поморщился и задумчиво почесал затылок. — Бездна! Напрочь забыл, как его зовут.

— Егор?

— Точно, Егор! Они в нашем доме жили, когда проходили практику во Фракии. Кстати, вот и он… — Емеля указал на один из особняков, что располагался на площади, где фотографировалась группа студентов. — Двенадцать лет уже там не был… даже соскучился немного.

— Стоп. А ты не из Новгорода, что-ли?

— Не совсем. Мой отец уже тридцать два года возглавляет дипломатическую службу во Фракии. Ну и я, соответственно, родился в Кленополисе и первые десять лет жизни прожил в этом идиотском городишке. Знал бы ты, какие фракийцы заносчивые — злость берет. А еще на новгородцев сильно обижены — считают, что в последнем конфликте с орками мы должны были выступить против зеленокожих. Идиоты! Отец тогда много чего нелицеприятного говорил в их сторону.