Мажор

– Ты не можешь отвечать за поступки окружающих людей. И еще… Вчера я погорячилась, когда попросила тебя принять участие в игре. Если ты не хочешь этого делать…

– Тренер несколько раз звонил мне на прошлой неделе, – металлическим тоном вдруг выдал собеседник.

– И что он хотел? – удивленно вскинула бровь, не ожидая такого поворота событий.

– Понятия не имею. Не брал трубку. Зато сегодня утром я все-таки перезвонил… Он попросил вернуться. Сказал, что эти остолопы совсем утратили боевой дух. Им нужен кто-то, кто встряхнет затхлое болото. Тем более Громов с похмелья – это уже минус один игрок…

Мы остановились на парковке около корпуса, еще несколько минут не в состоянии оторваться друг от друга.

– Черт! До этой типографии надо ещё как-то дойти… Стоп! Просто отвернись к окну. Вид твоих зацелованных губ не даёт ему опуститься… – Не обращая внимания на протесты, игриво высунула язык изо рта, описывая им в воздухе невидимую окружность. – Мягкова… Накажу. Мало не покажется! – В это мгновение наэлектризованное эротическими флюидами пространство между нами разорвал звук телефонного звонка. Феликс достал телефон и хрипло бросил: – Слушаю…

Пару секунд парень молчал, в то время как из трубки доносился то ли треск, то ли очень громкий крик. Наконец, Железнов повернул ко мне перекошенное от злобы лицо. Медленно сглотнула, ощущая, как вниз по пищеводу спускается нехорошее липкое предчувствие, ладошки покрылись испариной, потому что в глазах Феликса пронеслась вспышка ярости.

– Ночью автосервис Эда спалили дотла… – его нос беззвучно хватал воздух.

Мои щеки моментально вспыхнули.

– Господи!.. – испуганно воскликнула, пытаясь до конца вникнуть в смысл сказанных слов. – Но сам Эдик жив?! Он не пострадал?! – заламывая руки, впилась испуганным взглядом в побелевшее лицо Феликса.

– И Эд, и его старший брат живы. Но сервис выгорел. А еще… – голос собеседника забуксовал.

– Что еще?

– Сгорела и не подлежит восстановлению единственная машина, которая там находилась – спортивный «Lexus» S класса… – Феликс тяжело вздохнул с видом человека, который не хочет принимать действительность.

– И что теперь делать?

– Муравью хрен приделать, – сухо выдал Железнов, играя желваками на скулах.

– Самое главное – они живы и здоровы, – потерянно прошептала я, не обращая внимания на его колкость.

– Да, это самое главное. Ну а тачка, похоже, всё-таки получила по заслугам. Теперь я верю в высшую справедливость…

– Ты знаешь, чей это автомобиль?

Вместо ответа Феликс зловеще рассмеялся, вызывая своим холодным раскатистым смехом волну мурашек на позвоночнике.

– Иди на учебу. Обновим типографию в другой раз… – нервно причесал волосы кончиками пальцев, избегая смотреть мне в глаза.

– Ну уж нет! Я поеду с тобой! И это даже не обсуждается!

– О-кей… – отчеканил собеседник с каменным выражением лица, утопая педаль газа в пол.

* * *

Пожарная машина уехала. Фасад небольшого двухэтажного здания в центре двора на Юго-Западе Москвы перестал полыхать, но легче от этого не стало. Некогда белоснежные стены автосервиса зияли пугающей чернотой. Мое сердце сжалось, когда в одном из парней я узнала Эдика. Несмотря на ноябрьский мороз, он стоял в рубашке и джинсах. Весь перепачканный в саже, со сдвинутыми бровями, парень парализовал взглядом только что выпавший снег.

Гарь, копоть, грязь и белая, нетронутая пороша. Картина, будто из-под пера художника импрессиониста. Красота вперемежку с отчаянием.

– Братан… – хрипло выдал Феликс у меня за спиной.

Эдик поднял на нас красные слезящиеся глаза и уставился так, словно видел впервые.

– Всё выгорело. Ничего не осталось… Четыре года работы и два кредита. Еще и за твою тачку теперь пять лямов выплачивать…

Большие пальцы на руках онемели от напряжения. Боже мой! Сгорел тот самый автомобиль Феликса, который пострадал на гоночной трассе! Так вот почему у него была такая реакция…

– Не волнуйся. С машиной решим вопрос. Она застрахована.

Парни о чем-то перешептывались, пока я продолжала бесстыже пялиться на Эдуарда. Пронизывающий ветер трепал его шоколадные волосы, а на мужественном лице застыла невыносимая гримаса тоски. Мне стало холодно. Переминалась с ноги на ногу, завороженная лютым выражением бездонных льдисто-голубых глаз хозяина автосервиса. В них плескался целый океан разрушительных эмоций. Насколько я знала, они с братом вложили в свой бизнес душу…

– Кому вы перешли дорогу? Это явно заказное дерьмо, – отрешенно поинтересовался Феликс, затягиваясь сигаретой.

– Понятия не имею. Там какие-то граффити оставили. Не было времени взглянуть…

Феликс

Я обогнул пострадавшее здание, устремив взгляд на рисунок, нанесенный аэрозольной краской на одной из обугленных стен: изображение пятилистного клевера. Секунда – и висок словно прошибла пуля из пистолета с глушителем.

– Сукин ты сын… Выродок… Ублюдок!

Внутри разорвалась ядерная бомба. Находиться рядом со мной сейчас было небезопасно – могло захлестнуть ударной волной. Тату с подобным изображением красовалось у Антона Ковалева на запястье. В тусовке знали – это его талисман удачи.