Мажорка

– Привет, Алексей. Извини что так получилось. Знаю, ты привык по жизни всегда выигрывать. Но, похоже, сегодняшнюю партию ты точно проиграл. Теперь жизнь твоей дочери Маши стоит семь миллионов евро. А срок у тебя – до восьми часов утра. Счет, на который нужно перечислить деньги – ты знаешь. И запомни, на этот раз я уже не буду миндальничать, ты уже и так достаточно испытал мое терпение…

Нас троих связали одной веревкой, свободной вязью, оставляя примерно метр между друг другом, и по одной свободной руке. Затем повели к бунгало. Первым шел Андрей, за ним Вика, а я замыкал цепь.

К обеду стало довольно жарко. Нас посадили в тени под навесом и поставили рядом фляжку с водой и железную кружку.

– Говорила тебе, Андрей, надо было в Крым ехать… – недовольно пробормотала Вика, покосившись на жениха, – а ты Мальдивы, Мальдивы… на всю жизнь запомним…

– Не ной, – резко оборвал я ее, – все будет хорошо…

– Все из-за тебя, Маша, – Андрей злобно зыркнул на меня, – из-за ваших разборок…

К нам медленно подошел Аркадий:

– Жрать хотите, пленники?

– А ты что же, урод, продался за тридцать серебряников? – сквозь зубы процедил я.

– Не за тридцать серебряников, а за пол ляма евро. С такими деньгами, мы с Нинкой, наконец, свалим из Рашки. Куда-нибудь в Испанию. Начнем новую жизнь.

– Предатели долго не живут, – пробурчал я, – Помни об этом, дружок.

– Я вообще-то, если честно, поражаюсь жадности твоего отца. У него же денег – как у дурака махорки. Инна, эта толстожопая корова, твоя мамаша, за год по триста штук евро на курортах спускает. Я сам слышал, как она подруге хвалилась. Заплатил бы твой папаша еще в Волгограде Борисовичу три ляма, и все были бы в шоколаде. Так нет… начал, сука, воду в ступе мутить…

– Аркадий, подойди поближе…

Он медленно подошел. Но все же не вплотную.

– Помоги нам выбраться из этой передряги и тебе перепадет два ляма. Я отвечаю.

Аркадий скривился:

– Нет девочка, я в такие игры не играю. И против Борисовича точно не попру. Ладно… если жрать не хотите, тогда я лучше пойду. Будем ждать, что теперь твой папаша решит.

Он развернулся и направился на берег, к катеру.

Злобный Семен сидел в двадцати шагах, держа автомат наготове и злобно косясь на нас.

– Я писать хочу! – громко сказала Вика.

– Писай прямо здесь. Я тебя никуда не поведу, – ехидно сказал Семен и расхохотался.

Вика заскрежетала зубами, и тихо, почти беззвучно, заплакала…

15. Маша

После завтрака, который мне показался хуже, чем в тюремной камере, меня тихо подозвал сосед по палате Валера.

– Слушай, Мишка, тут дело такое… У Петровича сегодня День рождения, – он кивнул на толстяка в гипсе, – а поскольку, ты у нас в палате один ходячий, тебе и идти.

– Куда идти?

– За литром.

– Да вы с ума сошли, собрались распивать водку в больнице?

Толстяк повернулся набок в нашу сторону и печально шмыгнул носом:

– Полтинник сегодня исполнилось. Не знал я, что в больнице придется юбилей встречать…Настроение совсем ни к черту…

– Ладно. Я схожу. Только сама…хм, сам – пить не буду, даже не уговаривайте.

– Да тебе и нельзя после сотрясения мозга. Одевайся, «Пятерочка» через дорогу, – Валера протянул смятую «штуку».

Я одела курку, на перевязанную голову натянула вязанную шапочку, и направилась в магазин. Когда я огляделась и уже собралась переходить дорогу, меня будто молнией ударило: по тротуару, с другой стороны улицы, шла та самая странная тетя из студенческой столовой. Я рванула к ней, не обращая внимания, что на светофоре уже загорелся красный сигнал для пешеходов. Быстро преодолев половину дороги, я увидела, что женщина садится в подъехавшую желтую маршрутку, и вдруг услышала визг тормозов и почувствовала сбоку несильный удар. Не удержавшись, я грохнулась на асфальт. Из резко остановившейся красной «Киа» вылетела разгневанная женщина в пуховике:

– Ты что, урод, под колеса бросаешься!

– Все нормально, тетя…

Я осторожно пристала.

– Миша?! – удивилась женщина, – садись скорее в машину…

Она взяла меня за плечи и посадила в автомобиль. Подъехав к стоянке гипермаркета, женщина обернулась:

– А ты меня совсем не узнаешь?

– Я… у меня сотрясение мозга недавно было.

Она сняла с меня шапку и увидев перевязанную голову, сразу испугалась:

– Когда это случилось?

– Вчера. Я сейчас в городской больнице лежу.

–Вот черт! Знаешь, Миша… нечего тебе в городской больнице делать. Я сама невролог. Работаю в хорошей частной клинике. Сейчас же я поговорю с главврачом и заберу тебя отсюда.

– Мне сказали, что вроде ничего серьезного. В понедельник выпишут.

– Ничего серьезного?! Да у тебя, похоже, серьезная амнезия… ты даже меня не вспомнил…Ну не могла же я, в самом деле, так изменится. Я Алла. Алла Борисова.

– Алла Борисовна?!

– Ну хоть с юмором, Мишка, у тебя по-прежнему все в порядке. Поехали в больницу, я поговорю с вашим доктором Кузнецовым и заберу тебя.

– Подожди. Мне в магазин нужно. Я водку обещал мужикам принести.

– Что?! Никакой водки не будет. Тем более в больнице. Что у вас там за дисциплина? С ума, что ли, все посходили…