Мажорный поцелуй

— Вообще-то, нет. Я вас знаю разве что косвенно. Меня зовут Антон Коровин. Мой отец навещал вас в больнице.

Хлыщ внимательно наблюдал за реакцией Яны. Девушка с болью во взгляде посмотрела ему прямо в глаза.

— Это про вас мне рассказывал Маркел — вы были за рулем той машины, которая меня сбила. Зачем вы сюда пришли? Просить прощения? Что-то поздновато, — с упреком произнесла Яна.

— Погодите. Давайте поговорим спокойно. Вышло какое-то недоразумение — я не знаю, почему ваш парень вдруг решил, что это я вас сбил, затем он приходил к моему дому и угрожал. Меня в тот вечер вообще не было в городе — это может подтвердить куча людей, — нагло соврал Хлыщ.

— Как это? — озадаченно спросила девушка. — А кто же тогда меня сбил?

На лице Яны отразилось искреннее недоумение. Хлыщ подумал, глядя на нее, что вряд ли такой по-детски наивный человек сможет заниматься шантажом. Ей бы сидеть дома в кресле, накрыв колени пледом, и заниматься вышивкой.

— Я, как и вы, тоже без малейшего понятия. Простите, может, мы перейдем на «ты»? Вы не против?

— Хорошо, — безразлично ответила Яна. — И все-таки ты не ответил на мой вопрос — зачем сюда приехал?

— Да как-то сложно коротко в двух словах сказать. Мне хотелось объяснить, что я невиновен. Мне очень неприятно было, когда Маркел обвинил меня в таком жутком преступлении. А потом я увидел тебя по телевизору, когда отец пришел к тебе в больницу, и подумал: жаль, что сам не смог вручить эту небольшую денежную помощь. Ведь это я его уговорил пойти в больницу. Сам я до последнего времени боялся навестить — ведь парень твой угрожал мне.

— Теперь уже не будет, — грустно произнесла Яна.

— Извини, что вспомнил его имя. Прими мои соболезнования. Знаешь, я не держу на него зла и даже простил ограбление.

— Я уже выплакала все слезы. Как-то все ужасно несправедливо происходит в этом мире. Сначала я попадаю в реанимацию, потом во всем почему-то обвиняют Маркела, и в результате он погибает при странных обстоятельствах, — Яна не сдержалась и заплакала.

— Тихо, тихо, успокойся.

Хлыщ, гладя по голове, прижал ее к себе. Девушка уткнулась ему лицом в плечо и зарыдала. Парень чем дальше, тем больше убеждался, что Яна к шантажу не имеет никакого отношения. Эта хрупкая, ранимая девушка даже в мыслях не могла допустить себе подобное.

Успокоившись, Яна подняла голову и вытерла ладонью слезы. На какое-то время воцарилось неловкое молчанье, которое внезапно оборвал звонок мобильника.

— Извини, отец звонит.

Хлыщ отошел на несколько шагов в сторону и ответил на вызов.

— Алло, привет, папа… Да, уже приехал… Что, обнаружили шантажиста? Уф, слава богу, — бормотал он, прикрывая рот ладонью. — А то наше предположение не подтвердилось, и я уже не знал, что делать дальше. А кто им оказался?.. Да что ты говоришь? Неужели? Кто бы мог подумать?.. Ну, ладно, спасибо за хорошую новость. Все, пока.

Хлыщ вернулся к девушке и, пожав плечами, улыбнулся:

— Семейные дела, сама, наверное, знаешь — родители даже тут достанут. Чего же мы стоим, может, прогуляемся немного? — предложил Хлыщ.

Девушка в знак согласия кивнула, и они неспешно пошли вдоль берега. Яна время от времени искоса поглядывала на парня. Он производил впечатление внимательного, чуткого и воспитанного человека, а не того изверга и чудовища, каким его описывал Маркел. Было заметно, что Антон взволнован и переживает из-за происходящего. Яне вдруг пришла в голову мысль, что, может, он действительно ни при чем. Иначе, зачем было приезжать сюда и убеждать в обратном? Будь он аморальным бездушным мажором, то давно бы уже замял этот инцидент с помощью денег и выбросил из головы. Ведь кто она такая — обычная девушка. Сама этого не осознавая, Яна немного прониклась к парню уважением и даже симпатией.

— Ты была когда-нибудь раньше на море? — неожиданно спросил Антон.

— Нет, не была. Я и за границей в первый раз.

— Хорошо здесь. Я бы хотел жить в таком месте. Тут тихо, нет этих толп туристов. Можно побродить, помечтать. В городе не замечаешь всей красоты, которая нас окружает. Вертишься, как белка в колесе — постоянно какие-то дела, заботы. Приходишь домой выжатый, как лимон, и сразу вырубаешься.

— А ты чем занимаешься? — с любопытством спросила Яна.

— Да так, ничего особенного, — стушевавшись, махнул рукой Антон.

— Ну, скажи, мне интересно.

— Знаешь гипермаркет недалеко от набережной?

— Ага.

— Ну, так я там недавно стал управляющим. Так сказать, помогаю отцу вести бизнес. Черт, прозвучало так, будто я хвастаюсь. Аж неловко как-то.

— Ого, круто!

— Ты, наверное, думаешь, что я такой богатый, смотрю на простых людей сверху вниз?

— Нет, ты что, я так не думаю.

— Просто у многих моих приятелей, к сожалению, есть это нехорошее качество. Они не замечают в человеке ничего, кроме того, сколько стоит его машина, часы, одежда, мобильник. Но ведь главное в жизни не деньги, а то, каким человеком они тебя делают. Одни люди, разбогатев, становятся циничными, бездушными, отгораживаются от остального мира высоким забором. Другим же удается сохранить в себе человечность.